— Денис, ты родился в хоккейном городе и судьба у тебя с хоккеем связана уже давно?
Денис Валерьевич Гребеньков. Родился 4 ноября 1980 года в Нижнем Тагиле. Крайний нападающий «Алтая» с осени 2012 года. Играет под № 32. Воспитанник нижнетагильского «Спутника» (тренеры – Николай Алексеевич Новиков и Александр Павлович Медведев). Играл в командах «Спутник» (Нижний Тагил) в Высшей лиге – 1997-2005 гг. – 242 матча, 33 шайбы; в 2005-2006 гг. – «Зауралье» (Курган) и «Торос» (Нефтекамск), 2006-2007 гг. – «Югра» (Ханты-Мансийск), 2007-2008 гг. – «Кристалл-Югра» (Белоярский), 2008-2011 гг. – «Арлан» (Кокчетав), 2011-2012 гг. – «Горняк» (Рудный).
— В четыре года отец поставил меня на коньки и с тех пор считаю себя хоккеистом. Мне повезло, что я встретил в своей жизни великих тагильских хоккеистов, а первым тренером у меня стал легендарный Николай Новиков. Играл я и на «Золотую шайбу» за свою «Ракету», но выше областных соревнований с ней мы не выходили. И опять повезло: лучший детский тренер по «Золотой шайбе» в Нижнем Тагиле Виктор Павлович Стариков увидел меня и пригласил в свою команду – «Мечту». Эта команда в то время гремела на всю Россию – 10 лет подряд выходила во всероссийский финал «Золотой шайбы» разными возрастами. Такого детского хоккейного дворового клуба не было нигде, сейчас ему уже 30 лет. И каждый год кого-то Стариков передает из своих воспитанников в «Спутник». Так я попал в «высший свет» детского хоккея и в 1993 году с «Мечтой» ездил на финал в Нижнекамск, где мы заняли второе место. Нам предлагали тогда остаться в Нижнекамске в спортинтернате почти всей команде.
— Почему не остался?
— Семейные обстоятельства. В то время я жил уже в неполной семье: один с мамой. Если бы уехал, то она осталась бы совсем одна. Это бы было неправильно, и я остался с ней. А Женя Муратов остался в Нижнекамске и дорос до «Нефтехимика». Попал в молодежную сборную России на чемпионат мира в Швецию, где был лучшим бомбардиром. У него другая хоккейная судьба получилась.
— В то время в Тагиле хоккей развивался не хуже, чем в Челябинске и Екатеринбурге?
— На моих глазах стал умирать дворовый хоккей. Перестали заливаться детские хоккейные коробки, которые были в каждом дворе. Это происходит повсеместно по всей России, я ведь бываю во многих городах. «Золотую шайбу», можно сказать, «убили», а ничего взамен не сделали. Вот и нечего выбирать из дворов стало. И началась цепная реакция: не стало детского хоккея, не стало и взрослого. В РХЛ Сибирь и Урал вместе не могут собрать даже десять команд! Такого никогда не было.
— Как ты попал в настоящий взрослый хоккей?
— Из «Мечты» меня взяли в юношескую команду «Спутника», но там у меня долго не получалось проявить себя. У кого-то раньше все получается, а у кого-то позже. Здесь все зависит от терпения тренера и самого хоккеиста.
— В Барнауле все самые талантливые юные хоккеисты, которые сейчас занимаются в «Алтае», так или иначе, стоят перед выбором – остаться здесь или уехать куда-то, где есть перспективы хоккейного роста: Омск, Тюмень, Хабаровск, Новокузнецк…
— Право на выбор своей судьбы должно быть. У меня другая ситуация была – я хотел играть только в Тагиле. Я видел какой там интерес к хоккею, какие традиции, какие люди рядом. Хотел, чтобы мною гордились. Другое дело – раскрыться долго не мог, но рядом были мои сверстники – Виталий Ситников и Володя Дудров, которые помогали расти. Когда мы выиграли первенство области среди производственных коллективов, то меня взяли в «Спутник». Команда как раз только вернулась в Высшую лигу из Первой, где играла год из-за того, что не было финансовых возможностей играть в Высшей. Тяжелое было время, но Первую лигу «Спутник» выиграл. В команде играли еще наследники советского хоккея – Ожегин, Дорофеев, Фетисов, Зыбин, Гордиевский, Букин, Борейко. Кстати, в тот период времени в НХЛ в «Далласе» играл наш Сергей Гусев, в Суперлиге – Александр Челушкин.
— Что тебя больше всего поразило во взрослом коллективе?
— Сам коллектив. Взрослые хоккеисты понимали: чтобы сохранить традиции и позиции тагильского хоккея, нужно молодым ребятам помочь быстрее раскрыть себя. Они относились очень бережно, с пониманием к молодежи. К сожалению, времена изменились очень сильно и я вижу, что это сделать не удалось не только в Нижнем Тагиле. Повсюду, во всех командах, играют чужие, которые не лучше местных. Везде идет «шило на мыло» и людям приходится уезжать от семьи куда-то за тридевять земель в поисках работы. Это счастье Володи Дудрова, моего ровесника, что он до сих пор играет в родном городе в «Спутнике» в Высшей лиге. Ему тоже приходилось уезжать в Ижевск и Екатеринбург, но на сезон или два, когда он жил вне дома.
— Это важно, что в команде есть возрастной костяк из местных?
— Конечно, очень важно. В этом плане «Алтай» уникальная команда в России: столько лет в одном составе, что эти ребята с закрытыми глазами могут играть и у них есть чему учиться местным и неместным. Плохому они не научат, а хочешь или не хочешь, живешь в одной хоккейной семье. Сам увидишь, что для тебя подходит, что можно перенять.
— Тебе хотелось, чтобы конкретно люди ходили смотреть на тебя?
— Как и каждому, если он только не врет. Мне хотелось, чтобы не стыдно людям было в глаза смотреть, а у меня так и было. Я играл в «Спутнике» восемь лет и все в Высшей лиге. Было, что тройкой набирали очков больше всех в команде. Приходит в команду новый тренер и меня в упор не видит, привозит из других городов хоккеистов, расставляет по тройкам своих. А я не играю и в спортивном плане не расту, а «погибаю».
— А если в другую команду уйти?
— А не отпускают. Руководство клуба тоже понимает, что взяли тренера под результат, он его пока дает и его не трогают. Мне платят зарплату, но я не играю и завтра никому буду не нужен, даже своим. Тренера рано или поздно выгонят, а за ним уйдут и все его хоккеисты, и команда останется у разбитого корыта: ее снова нужно будет собирать.
— А из кого?
— Кто остался, и если деньги есть, опять брать другого тренера, который привезет своих игроков. Или играть только своими, которых сами же разогнали, но их еще собрать вместе надо. Стыдно получать зарплату и ничего не делать. Я договорился и меня отпустили в Курган, где тренером был тагильский специалист Михаил Матвеевич Малько. Он и «Спутник» тренировал раньше, меня знал, приглашал в Курган. Настал такой период, что стыдно было выходить на улицу, где все тебя знают и спрашивают: «Почему не играешь?» Каждому же не будешь одно и то же рассказывать. Оставаться в Тагиле уже было нельзя. Мне приходилось в своей хоккейной жизни работать под руководством Николая Прохоровича Михайлищева, Владимира Викторовича Собровина, Валерия Николаевича Иванова, Юрия Николаевича Пережогина. Все они разные, но самым сильным специалистом, на мой взгляд, был Михаил Матвеевич Малько.
— В чем ценность его, как хоккейного специалиста?
— В прошлом он был выдающимся игроком, Третьяку шайбы забивал, да не одну! С Харламовым в одной команде играл. В хоккее умел многое, мог не только рассказать как играть, но и показать, и не каждый сразу сможет это повторить, мастерство нужно. За мастерство его уважали сильно, но основное его тренерское достоинство в том, что он в любом игроке видел его потенциал, давал время раскрыться, а с ним и надежду на светлое хоккейное будущее. А если он уже увидел что-то в игроке, то выжмет из него все его возможности. Это был творческий тренер без видимых недостатков, который отстаивал, прежде всего, интересы всей команды и поэтому был везде неудобен для руководства хоккейного клуба.
— Как только Малько ушел из «Зауралья», так тебе пришлось менять команду?
— Да, я стал играть в «Торосе». Мы выиграли зону в Первой лиге и вышли в Высшую, но тренера Лепихина сразу же уволили и пришел другой тренер – Юнусов из Уфы. Естественно он стал формировать новую команду из своих игроков и я ушел в «Югру», куда переехал из Челябинска Лепихин, и позвал меня.
— Ваша команда играла в три пятерки?
— Нет, в четыре. А почему такой вопрос?
— Потому, что некоторые команды в то время, да и сейчас, играют в три пятерки, так как на четыре у них нет денег на командировочные расходы, а самое главное – на зарплаты.
— Это вообще неправильно: на три пятерки – условия по зарплате неплохие, а если четвертую держать – тогда условия не очень. Это получается, что ребята «пашут» на хозяев. Хотя бы условия создавали: питать надо нормально, реабилитация качественная должна быть. Меня в одну уральскую команду звали, а питания вообще нет. Как нет? А зарплата? А премиальные? Зарплата – 20, а премиальные за победу – 3 тысячи. Так это на еду все уйдет, а домой что принесу? Получается, что все хоккеисты на кого-то пашут.
— Ты играл в казахстанском «Арлане» со дня его образования три сезона. Это ведь для иногороднего хоккеиста очень много?
— Играл бы и дальше, если бы нас не разогнали, тот состав. Получилось так, что эта команда была сформирована в основном из российских хоккеистов. Тренером был Дмитрий Главюк. Из Белоярского было звено, где я играл, и из «Югры» — звено. И остальные – все знакомые, где-то пересекались: друг друга все знали. Получился очень дружный «костяк». Все обрадовались друг другу и что так удачно подобрался коллектив, и на эмоциях выходили на игры, просто ждали их, как праздника, и отдавались игре без остатка. Мы бились как за Россию, шли долгое время на втором месте и с нами не знали что делать. В чемпионате Казахстана все знали, что «Арлан» — русская команда и нас реально «плавили». Практически львиную долю времени мы играли в численном меньшинстве, но «вытаскивали» все игры, и до нового года шли на втором месте: все деньги зарабатывали, все радостные, довольные, с «Сары-Аркой» одинаковые показатели. А после Нового года взяли у нас и полкоманды уволили. Или по деньгам не могли «вывезти», чтобы нам за все победы оплатить, или сверху кто что-то сказал, но нас стали разгонять. Той же «Сарычке» «горели» 1:2, играли втроем – вчетвером, но вырвали победу – 3:2: за две минуты все вопросы решили. Я не знаю правды, я не могу утверждать, что нас разогнали лишь потому, что в команде слишком много было русских.
— Это в первый год. А во второй, что больше стало воспитанников казахстанского хоккея?
— Конечно, больше. Но я не против этого, но никак не могу понять – зачем было разгонять боеспособный коллектив, убирать тренера и т.д.
— С кем приходилось играть вместе в «Арлане»?
— С челябинцем Денисом Козыревым, он в прошлом сезоне стал чемпионом Казахстана в составе «Бейбарыса» из Атырау. Вместе с ним играл в одном звене, и с пермяком Сергеем Шипицыным. Это единственный хоккеист из первого набора «Арлана», кто там оставался – «последний из могикан». Сейчас он играет в Алма-Ате.
— Денис, ты переехал в Рудный, в «Горняк». Это ведь тоже – команда, по меркам российской первой лиги, стабильная?
— Да, она таковой была несколько лет подряд и на Урале задавала жару многим. Но когда я туда попал, у меня сложилось мнение, что ситуация стала меняться из-за того, что туда стали набирать по знакомству, по каким-то связям. Пошел подбор игроков по непонятным мотивам.
— Сейчас время такое, во всех отраслях: все «тянут» своих, друзей, родственников, нужных людей и т. д. А играть кто будет?
— Деньги, видимо.
— А тогда, может быть, итоговую турнирную таблицу заранее сделать по бюджетам команд и не играть?
— Тоже не пойму, как хотят молодежь вырастить, если занимаются такой анархией? И с каждым годом этой «плесени» все больше. Создается впечатление, что есть люди, которые хотят нашу хоккейную биографию, и мою в частности, написать наперед – они ее уже знают. Зачем тогда играть?
— Ты в «Алтае», можно сказать, с начала сезона. Чем этот коллектив не похож на другие, и с кем схож?
— Не кривя душой, мне коллектив нравится. Чувствуется, что по финансам – небогатый клуб, даже для этой лиги. И лига не та для этой команды, в какой ей хотелось бы играть. Но есть в коллективе хоккейная искринка, какая должна быть в здоровом хоккейном клубе, и в играх это видно, и в тренировочном процессе чувствуется. «Алтай» всегда играет на результат и болельщики ему верят. Это – самое главное. «Алтай» очень схож с «Арланом» первого созыва и мне это очень приятно.
— У тебя первые игры за «Алтай» были сыграны в Прокопьевске против «Шахтера». Не сложно было адаптироваться сразу в таких «огневых» играх?
— Так это здорово, что сразу на «передовую» попал, есть с чем сравнивать, да и проверить себя в бою очень хотелось. Первую игру проиграли 2:4, а во второй вели в счете 2:0, могли «зацепить» очки, и хотя проиграли, на душе было радостно, что попал в хороший, боевой коллектив. Никто не трусил, последние минуты «пластались» из последних сил. Было ощущение, что «шахтеров» можно «прибить» вместе с их судьями. С ног валились, но бились до последнего.
— Обреченности не было, что вас ведут, как скот на «бойню»?
— Нет. Просто в концовке был сумасшедший фарт в пользу хозяев, стечение обстоятельств. Нам просто хотелось себе доказать, что мы можем противопоставить им, после такой наглости, что они делали и судьи у них были на поводу. У них первый состав все решает и определяет.
— Какие еще матчи запомнились?
— В Екатеринбурге. У «Буревестника» просто шикарный настрой был против нас, игра напоминала игру в Прокопьевске. Первую игру мы проиграли и во второй проигрывали 0:2, но сумели переломить ее и себя и вырвать победу – 4:2. Такие победы закаляют команду, укрепляют коллектив, хочется вершить что-то серьезное. Вот такие мысли у меня были.
— А откладывается это в голове, что мы это смогли сделать с командой соперника, теперь это – наша тема, и мы еще не раз их «приберем»?
— Обязательно. И вопрос хороший и тема важная. Конечно, все это – психология. Это по крупинке наращивается и вырастает в монолит и сопернику очень сложно взять реванш.
— А как тогда объяснить поражение от «Шахтера» дома – 2:8?
— До сих пор не могу понять, да и люди расходились в недоумении с хоккея. Я даже сам хотел доказать себе, что могу изменить ход игры, но ничего не получилось.
— Со стороны было похоже, что вы всей командой находитесь в глубоком нокдауне, пропускаете удары, но лезете вперед и пропускаете ещё. В какой-то прострации, не понимая, что происходит, ведь моя же голова крепче? А очки тем временем соперник набирает…
— Правильно все сформулировали, согласен полностью. Надо играть на результат и нельзя проигрывать свой микроматч, особенно если играешь в ведущем составе, а нужно выиграть. Тогда будет какой-то вклад в победу.
— Какие ощущения у тебя от нового чемпионата РХЛ?
— Первая лига – не наш уровень, это точно. Нужно готовиться к каждой игре и ставить себе реальные задачи, чтобы можно было их решить. Забить шайбу, например. Это-то не сверхзадача, не три ведь.
— Сорок игр по одной шайбе. Это будет… Лучше сорок раз по разу, чем ни разу сорок раз?
— Да, как в песне.
— Как у тебя семейные дела?
— Семью я всегда возил с собой, где бы не играл, но моя жена Елена была на преддипломной сессии, оканчивает институт и поэтому с шестилетней дочкой Викой осталась дома. А я стараюсь играть хорошо, чтобы их обеспечить.
