За что мы любим своих героев, совсем незнакомых нам людей, известных не только на всю страну, но и всему миру? Что есть в них такого, чего нет в нас? И почему мы помним о них до сих пор, когда уже их и нет на этом свете?
Я держу в руках прочитанную мною книгу известного усть-каменогорского журналиста Анатолия Шевченко «О Борисе. И не только…» Эта книга, написанная автором в жанре эссе, как раз и отвечает нам на все вопросы.
Кто такой был Борис в Усть-Каменогорске там знали все. Хоккейная звезда мирового масштаба — Борис Александров, родился в этом городе и укрепил его хоккейную славу. Местное «Торпедо» при нем добилось наивысших успехов, как в прочем и сборная Казахстана под его руководством, войдя в восьмерку лучших хоккейных команд мира на Олимпиаде-98 в Нагано.
В 70-х годах он успешно играл за ЦСКА и сборную Советского Союза. Стал олимпийским чемпионом, мастером спорта международного класса, трехкратным чемпионом страны.
По манере игры был своеобразен. В нем удачно соединились лучшие качества советского и канадского хоккея: великолепная коньковая подготовка, техника, нестандартное мышление, отличное взаимопонимание с партнерами и тяга к комбинационной игре, а также сумасшедшая самоотдача от первой до последней минуты любого матча.
То, что многим давалось с трудом, Александрову — с изящной легкостью. Его сравнивали с самыми великими хоккеистами, настолько ярок был его хоккейный талант.
Сравнивали с самим Валерием Харламовым, и по-праву. Оба были незаурядными бомбардирами, оба наводили ужас на любую оборону, даже канадских команд самого высокого класса. Оба были почитаемы в Канаде. Да и судьба у обоих в самом ее конце схожа — автомобильная катастрофа. Но людьми они были разными, и игроками тоже, даже хват клюшки отличался: у Валерия — «левый», у Бориса — «правый», как у левши.
Харламов блистал виртуозной отточенностью. Александров был опасен другим — своей дерзостью, бескомпромиссностью. У Валерия не было такого. Он хитрое что-то творил, тонкое. Борис же — как боевая машина пехоты. Если она пошла, то пошла. Стартовая скорость мощная. Ногами и руками показывает обманные движения и кратчайшим путем к воротам! И сразу, без промедления, неожиданный бросок. На тренировках своему вратарю Третьяку больше всех забивал.
Конечно, у Харламова титулов завоевано гораздо больше, я бы сказал — несравнимо больше. Двукратный олимпийский чемпион, восьмикратный чемпион мира, 11-кратный чемпион СССР и пр. К тому же еще и заслуженный мастер спорта, а Александров — нет. Хотя тоже олимпийский чемпион, но только — мастер спорта международного класса.
Даже в недавно вышедшей энциклопедии Валерия Штейнбаха «Олимпийские чемпионы» (издательство ЭКСМО, 2008 г.) вкралась ошибка: указано, что Борис Александров — змс (заслуженный мастер спорта). Но это не так, а почему — можно прочесть в достаточно толстой книге Анатолия Шевченко об усть-каменогорском хоккее.
Книга хороша и достойна внимания, потому как глубока по содержанию и правдива по-существу. Есть в ней шероховатости для редакторского глаза, когда перечисления чемпионатов, соперников, результатов, чуть ли не через запятую, выглядят досадно затянуто. Моментами автор попадал в паутину цифр и никак не мог из нее выбраться. Но читателю приходится терпеть, чтобы не потерять нить мысли автора.
А мыслей разных в этом произведении очень много. Временами оно очень сильно напоминало энциклопедическое издание. Хорошо это или плохо — каждый определит для себя сам. Во всяком случае, события, хоккейные факты и достижения казахстанского хоккея, а также Бориса Александрова, автором книги увековечены с большой долей справедливого патриотизма.
Трогательны воспоминания самого Бориса Александрова о своих первых шагах в большом хоккее. О его взаимоотношениях в команде ЦСКА, о великом тренере Анатолие Тарасове, который считал, что «неординарная личность в жизни — неординарна и на хоккейной площадке».
Великому тренеру нужны были личности, как он говорил, «игровые бандиты». Он искал их по всей стране. Он ненавидел серость мышления, запрограммированность действий, академичность, когда все писано-расписано, по плану. А хоккей — это игра, где каждый игрок — личность, со своими мыслями, «изюминкой», неординарной игрой, где в идеале — каждый не похож ни на кого. А все вместе — единое целое, которое никому не обыграть.
Борис Александров — воплощение тренерской мысли Тарасова, великого спорщика и придумщика. А придумывал он всевозможные упражнения. «Бей канадцев», например: чтобы повысить умение вести силовую борьбу, нужно с разбега плечом врезаться в сосну, чтобы с нее шишки посыпались. Так корзинами можно было их собирать, — рассказывал о тренировках Тарасова знаменитый хоккеист Евгений Мишаков.
Борис Александров по характеру был непростым новичком ЦСКА, наглым, с вызовом, — вспоминает заслуженный мастер спорта Евгений Мишаков. Я ему в раздевался как-то сказал, чтобы он брал в поездки и таскал с собой точильный станок. Это не «дедовщина», а так в командах было заведено — таскают молодые. А этот юнец отказался! Нагло так, с вызовом.
Понятно, что я сначала остолбенел, а уж потом закипел. — Ты что, сынок?! — рявкнул во весь голос. — Уже выше всех?! И… хлесть его в лоб. Полетел Борька через все скамейки, «собирая» клюшки, коньки, «защитки»… Команда замерла, и тишина, как перед грозой.
Как раз в этот момент в раздевалку зашел Тарасов. Увидел лежащего «бойца», мгновенно оценил ситуацию, подозвал меня к себе одним кивком и спрашивает: «За что?!» — «За дело», — отвечаю. — «За дело? Можно!» — сурово констатировал Тарасов. И ушел. Ушел!
Сколько лет прошло, но каждый раз при встрече с Александровым он обнимал меня и произносил улыбаясь свою коронную фразу: «Только не бей в лоб, Дмитрич».
Кстати, воспоминания Евгения Мишакова, Сергея Гимаева и Вячеслава Анисина — одни из лучших в этой книге. А вот беседы автора с Виктором Жлуктовым и Владимиром Викуловым, на мой взгляд, не совсем удались. Такое бывает, когда собеседник не расположен к доверительному разговору.
Интересным в книге мне показалось сравнение бомбардирских качеств Харламова и Александрова в период их совместных выступлений в ЦСКА. И по всему получается, что таланту Александрова в полной мере не суждено было расцвести: ведь показатели обоих бомбардиров были приблизительно схожи, а то и лучше у Александрова. Ну, уж по 60(!) шайб в год забрасывать за усть-каменогорское «Торпедо», когда оно играло во второй десятке лучших команд СССР! Это ли не достижение Бориса на долгие годы!
Кстати, восклицательных знаков у автора в этой книге с избытком. Но куда от них деться, если сам автор не перестает восхищаться людьми, о которых он пишет. Он умеет не только говорить и писать, но еще и внимательно слушать. Это тоже дар.
Умение услышать главное — не каждому дано. Но Анатолию Шевченко это удалось. Замечательные рассуждения Бориса Александрова о хоккее оказались мне близки и понятны, я еще раз утвердился в своих хоккейных убеждениях.
Какую игру пропагандирует тренер, практикует ее, такой она и будет. Не случайно ведь Харламов говорил: «Лучше красивая штанга, чем корявый гол». И люди на такой хоккей ходили с удовольствием. В нем было все, что они хотели увидеть:
искрометная борьба, импровизация, высокое техническое мастерство, яркий индивидуализм, и в тоже время безукоризненная коллективная, командная игра. Не случайно в те 60-70 годы в шутку говорили, что по именам в стране у нас знают только космонавтов и хоккеистов.
Импровизацию на хоккейной площадке поощряли и такие тренеры, как Константин Локтев, Борис Кулагин, Николай Карпов. Правда, гоняли они хоккеистов поменьше, чем Анатолий Тарасов, который находил время еще и для индивидуальной работы с хоккеистом. Помните, как Мюллер говорил Штирлицу: «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться». И с радостью оставались, и «пахали», а если вдруг провинились, то, бывало, и в ноги тренеру падали: «Прости,
кормилец!»
Вообще тренировочный процесс Тарасова — это отдельная книга воспоминаний должна быть. Ярко иллюстрирует его (этот процесс) рядовое занятие на сборах в Кудепсте хоккеистов ЦСКА. Этот эпизод ярко изображен в книге: «В качестве спортивных снарядов на берегу Черного моря мы использовали обыкновенные камни. Тягали их, как гири, а после тренировки выкидывали их в воду. За те годы, что мы тренировались в Кудепсте, наверное, все побережье очистили от камней. Была там еще 800-ступенчатая лестница. Тарасов нас гонял по ней с партнером на плечах вверх и вниз. По три пары кроссовок на таких бегах изнашивали за сборы. Как же мы ненавидели эту лестницу! Однако, поди, попробуй
показать обиженный или раздраженный вид — бежишь и улыбаешься! Ведь весь пляж на нас смотрит. После команды Тарасова: «В воду!» все плюхались в море. И был в воздухе такой столб пара, что мы не видели друг друга. А Тарасов заставлял нас и в воде делать кувырки, плыть на скорость, нырять на расстояния… и все весело, с улыбкой — для снятия усталости. Хорошо!»
Прямо как школьное изложение на тему: «Как я провел лето».
Когда в сборную страны пришел главным тренером Виктор Тихонов, то он первым делом вывел из сборной ведущих нападающих первого состава Бориса Михайлова и Владимира Петрова, Харламов был травмирован. Видимо, поэтому. И это перед Кубком Канады-76. Не взял Шадрина и Якушева. Посадил на скамейку запасных Викулова! Взамен же взял молодых хоккеистов.
Тарасов убеждал нападающих, что самый короткий путь к воротам — через центр площадки. Основа — комбинационность действий всего атакующего звена. От защитников требуется быстрая передача вперед и не только вдоль борта. То есть, быстрое начало атаки и жесткая игра в обороне.
Тихонов же настаивал на интенсивности, «моторике» движений игроков. Требовал постоянного движения по полю. От защитников требовалась строжайшая игра в обороне и никаких рискованных передач нападающим. И обязательно выбрасывать шайбу из своей зоны через борта. Как угодно, но шайба должна находиться в зоне соперника. Очень наказывал за передачи через две линии в два паса, напрочь отрицая взаимодействие защитников через пас: самим
не играть, но и другим не давать.
С этого момента отечественный хоккей стал «убыстряться», а чтобы успевать везде, перешли на игру в четыре состава. Отечественный хоккей стал терять свою техническую основу. Хоккеисты старались выполнять то, что говорил и внедрял тренер. Хотя «старички» сборной Тихонова «не приняли» с его идеями, не нравился такой хоккей и Александрову.
При Тихонове требовались прежде всего рациональные действия. Он придавал шлифовке типичных игровых ситуаций громадное значение. Каждый знал, где он должен быть именно в ту или иную секунду. Любая позиционная ошибка разбиралась, обсуждалась, и виновный наказывался. Борис такой подход не принял и стал объектом «повышенного внимания» тренера. Хоккейного Есенина явно переучивали под себя.
Когда же Тихонову отдали в распоряжение сборную и ЦСКА, то Александров физически почувствовал свой хоккейный финиш. И не ошибся. Переделать себя он и не пытался, тренер же убеждать его больше не стал. Путь в сборную с той минуты Александрову был закрыт.
Это были счастливые годы Александрова, годы его шальной молодости, о которых автор рассказывает, так сказать, без купюр. В ресторан завалиться всей компанией. Пожалуйста. Массовую драку там устроить — легко! Сцепиться с кем-нибудь, оторвать ему воротник и попасть в милицию — не раз. Устроить гонку-преследование с ГАИ, ну, а как без этого?
Конфликт, который, как я теперь понимаю, был неизбежен. Вынужденное отлучение от большого хоккея. Неудачный брак, развод, загулы, рестораны, водка, девочки, друзья. Отчисление и «карнавальный сезон» за калининский СКА МВО, когда Борис позволял себе и опаздывать к началу игры и первый период, по словам тренера, проводил в душевой комнате под контрастным душем, приводя себя в порядок. Во втором-третьем периодах забрасывал несколько шайб и не дожидаясь окончания матча уезжал с друзьями «догуливать».
Так долго продолжаться не могло, но любовь к хоккею опять победила. Борис Кулагин приглашает Александрова в московский «Спартак», где он завоевывает бронзовую и серебряную медали. Забрасывает в первый же год 22 шайбы, а однажды самому Третьяку аж три шайбы за игру! Но тяжелейшая травма на тренировке поставила крест на его выступлениях на высшем уровне.
В разное время я интересовался мнением известных хоккеистов об игре Александрова и пришел к выводу, что это был удивительно техничный левый крайний нападающий, быстрый, напористый и злой, ищущий постоянно свой момент. Игрок, который сам не знает, что он может сделать в следующий момент. Вся его игра была построена на сплошной импровизации и действовал он по интуиции, просто получая от игры эстетическое удовольствие. Заметьте, от
собственной игры. Это профессиональное счастье.
Это не когда получалось или получится, а когда получается, как хочешь. Про таких мастеров коллеги обычно уважительно говорят, что он не играет, а «отдыхает на поле». Вот таким был в хоккее Борис Александров, которого в центральных спортивных газетах как-то окрестили «Есениным нашего хоккея». Согласен с этим и я.
Я аплодирую автору за главу о настоящей зрелой Любви к Женщине. Это уже великая русская литература, которая никого не оставит равнодушным.
В этой книге много о личной жизни Александрова, его поступках, не всегда, прямо скажем, достойных подражания, но с характерным «александровским почерком». Поэтому и хочется верить написанному. Труд автора будет оценен по достоинству.
Валерий Лямкин
