Эта фамилия в середине 60-х годов в болельщицкой среде была малоизвестна. А между тем этот светловолосый парень был воспитанником бийского футбола и выступал в очень сильных командах класса «А» – армейцев Хабаровска и карагандинского «Шахтёра», в командах, по тем временам, ведущих во второй лиге советского футбола. Играл у таких авторитетных тренеров, как Валентин Александрович Николаев (СКА) и Виктор Георгиевич Корольков («Шахтёр»). Как же он из Бийска, минуя команды класса «Б», оказался в столь солидной компании? Обычная история: в Барнауле не рассмотрели в Юрии Батенёве игрока и призвали в армию, а там его талант был увиден и оценён по достоинствам.
Батенёв Юрий Анатольевич. Родился 8 октября 1944 года в Тюменской области. До осени 1963 года проживал в г. Бийске. Защитник. Воспитанник бийского футбола. Играл за бийские команды «Авангард» и «Прогресс». Затем играл в армейской команде «Натиск» (Белогорск), сборной Дальневосточного военного округа, СКА (Хабаровск) – 1965-1967 г.г., «Шахтёр» (Караганда) – 1968 г, «Темп (Барнаул) – 1968 г., «Динамо» (Барнаул) – 1969, «Темп» (Барнаул) – 1970 – 1977, «Селенга» (Улан-Удэ) – 1971-1972 г.г. Окончил омскую школу тренёров по футболу. Обладатель Кубка Сибири и Дальнего Востока (1975 г.), бронзовый призёр Кубка РСФСР среди КФК (1975 г.). Многократный чемпион края (1970-1975 гг., 1977 г.), обладатель Кубка края по футболу в составе «Темпа» (1973, 1975-1977 гг.), неоднократный чемпион края по хоккею с мячом в составе «Темпа». В составе «Темпа» и «Динамо» провёл 31 матч, забил 1 гол. Работал детским тренёром в «Темпе». Затем долгие годы директором спорткомплекса «Трансмаш-ФК «Динамо».
В барнаульский «Темп» он попал в конце первого круга чемпионата 1968 года и почти постоянно играл в основном составе и полюбился болельщикам футбола.
— Юрий Анатольевич, ваше детство и юность прошли в Бийске. Почему вы выбрали футбол, хотя и в хоккей с мячом играли хорошо?
— Начинал, как и все, с дикого уличного футбола, ну и на коньках неплохо катался. В 16 лет меня взяли в бийский «Спартак», где и тренировался на его стадионе у церкви. Затем этот стадион передали котельному заводу, его команда называлась – «Авангард». В 17 лет меня туда взяли и устроили на работу. Началась моя взрослая жизнь, играл за котельный завод в хоккей с мячом, а летом в футбол. Первый тренер в «Спартаке» у меня был Василий Жданов. Начинал у него играть полузащитником, а в «Авангарде» меня поставили играть защитником на левый край. В 19 лет попробовал играть в хоккей с шайбой за «Прогресс», где играющим тренером был Роберт Солдатов. В русском хоккея выделялись Виктор Кулак и Валерий Хохрин. Но вообще-то я – чистый «русач».
— Какие игры считались ключевыми?
— В мою бытность очень сильной командой была барнаульская «Алтайтрансстрой», игравшая в первенстве края: Перевозчиков, Крушняков, Алдин… Рубцовское «Торпедо» – Тараканов, Щекотихин, Чистополов, Хоменко… Думаю, они и сейчас бы не затерялись.
— Как вам удалось сохранить себя для спорта в армии?
— Не знаю, как бы сложилась в дальнейшем моя судьба в спорте, если бы меня забрали в Новосибирск. Говорили, дескать, должны снять с эшелона в пути следования, но этого не произошло и я благополучно доехал до станции Белогорск в Амурской области. Там мы прошли курс молодого бойца, а затем нас стали распределять по воинским частям. Спросили – кто играет в хоккей? Многие «дёрнулись», но попали в армейскую команду шайбистов «Натиск» совсем немногие. Мне повезло, что в этой команде были земляки-рубцовчане, и меня взяли. А летом все стало на свои места – начались соревнования по футболу, которые мы выиграли в своём округе, Играли и на первенство Амурской области, где были в тройке сильнейших среди команд Благовещенска, Свободного, Райчихинска, Белогорска, Шимановска. В Хабаровске находилась армейская спортрота, на сборы окружной клманды были приглашены восемь человек из «Натиска» и в их числе я. Повезли на сборы в Ташкент около 60 человек. Там и формировалась главная команда. Старшим тренером был бывший игрок СКА – Владимир Шпынов. Началось «отсеивание» – оставляли самых лучших. Остальным выделялись 60 рублей и по воинскому требованию они отправлялись в свои части дослуживать.
— Вы в классе «Б» за хабаровчан в 1965 году уже играли?
— Да, мы заняли четвёртое место вслед за «Темпом», отстав от него на одно очко. В 1966 году – двенадцатое, а 1967 году мы заняли шестое место, тренировал нас Валентин Александрович Николаев, знаменитый игрок ЦДКА. В тот период времени его «сослали» на Дальний Восток. Вместе со мной как раз попали в команду Миша Потапов и Толя Новиков, ну и местные ребята – Скопинцев и Ивкин. В нападении играли Борис Копейкин из Челябинска и Владимир Неизвестных из Улан-Удэ. Вдвоём они сметали всё на своём пути. Кстати, Копейкина просматривал ЦСКА и «Уралмаш», но он тогда им не подошёл. Были у него проблемы со спортивным режимом. Но Николаев разглядел в нём талант, работал с ним, и Борис заиграл очень хорошо.
— А если бы остался в Хабаровске, то и пропал бы для большого футбола?
— Никуда бы он ни пропал. За всеми футболистами армейских команд так или иначе шло наблюдение и как только футболист увольнялся из армии, то ему тут же следовали предложения из разных команд. Копейкин – центрфорвард – таран, обладал очень сильными ударами с обеих ног, бежал мощно, хорошо играл головой. За ним многие тренеры охотились, но забрал естественно ЦСКА. Затем его в сборную СССР и олимпийскую сборную приглашали ни один раз, в еврокубках играл, в 33 лучших раза три входил.
— А у вас были приглашения?
— В Челябинск, Кемерово, Караганду. Выбрал Караганду из-за лучших условий. Во-первых, у «Шахтёра» был замечательный тренер – Корольков, он меня и пригласил в команду. Во-вторых, «Шахтёр» боролся за выход в высшую лигу, участвовал в переходном турнире 1967 года, имел хороший подбор игроков: Мелкумов, Волков, Кузнецов, Анторян и другие. Все знали, за что они приехали играть. А игра за деньги – это совсем другой футбол, совершенно другие подходы к своей игре. Сразу квартиру дали служебную, как и в Хабаровске. Контейнер с вещами отправил в Караганду, а в январе 1968 года приехал туда с семьёй.
— В СКА вы были уже на сверхсрочной службе? Условия были хуже?
-Да, младший лейтенант. Выплаты зависели от сборов с билетов, а в Караганде ещё премии были за победы в размере ста рублей за игру. Но, когда я приехал, то в «Кайрат» уехал работать тренером Корольков. «Шахтёр» стали тренировать Владимир Алексеевич Котляров и Борис Львович Каретников, которым я оказался не нужен. Был на подхвате, играл на заменах или в дубле, а центральными защитниками играли в основном Павлов и Киселёв. Физически я здорово там прогрессировал, стал хорошо бежать. Играть в сильной команде на результат намного интереснее. Но мне сказали, что я им не нужен. И когда «Темп» приезжал в Караганду, то Фомичёв поинтересовался у Котлярова: «Почему не играет Батенёв?» Ему был дан ответ: «У нас есть кому играть, можете забрать его себе…» Так я уже летом 1968 года оказался в Барнауле, в «Темпе», и сразу же сыграл свой первый матч на «Локомотиве» против польской команды «Габарния». Играл центральным защитником.
— Какие ощущения были когда приходилось играть против своих земляков?
— Хотелось сыграть как можно лучше и доказать, что тоже что-то могу. В Хабаровске подходили и Секриер, и Федулов, звали в «Темп», но я им вежливо отказывал: «Пока нет – в армии служу». Как лейтенанту платили 160 рублей ставку. Когда уволился, то звание уже не играло роли. В «Темпе» я стал сразу играть в основном составе, и ко мне претензий по игре не было .В Барнауле тоже очень многое делалось для игроков. Я, например, кроме ставки получал ещё доплату на заводе геологоразведочного оборудования. Другие футболисты ещё где-то. Премию за победу – 80 рублей. Так что тоже играть и жить можно было. Когда во втором круге 1968 года мы обыграли на «Локомотиве» Караганду со счётом 4:0, тренеры «Шахтёра» Котляров и Каретников стали звать меня обратно в команду, но я даже разговаривать с ними не стал. Коллектив у «Темпа» был хороший, ребята трудолюбивые, играли в охотку. Играл в обороне вместе со Стасом Хворовым и крайними защитниками – Андреем Кучинским и Игорем Родниковым. Заняли 10 место, но по пропущенным мячам мы были на четвёртом месте, повыше многих фаворитов. Не случайно Андрюху пригласили в Луганск. Его и Родникова в 1969 году команде явно не хватало. Может быть, и поэтому в том году не все ладилось у нас в обороне.
— Как получилось, что «Темп» был переименован в «Динамо»?
— Там вопрос стоял таким образом: или стадион передать заводу «Трансмаш» или команду отдать «Динамо». Стадион в федеральной собственности и его не отдали – это основная причина, его стали реконструировать под новую команду – «Динамо». Все решалось не внутри команды, а на самом высоком уровне, и мы все стали динамовцами. Не надо забывать, что как раз отменили дублирующие составы и около 20 футболистов нужно было трудоустраивать на заводе. Тоже проблема была.
— 1969-й год для вас и команды оказался очень неудачными годом?
— Да, в Чите я получил серьёзную травму – разрыв мениска и связки бедра передней поверхности. Как раз Гусаров с Соловьёвым приехали. К концу сезона вроде бы восстановился и стал играть, но весной на сборах в Самарканде – всё повторилось, связки не выдержали нагрузок и… пришлось на время забыть про футбол. Поехал в Новокузнецк, где мне сделали операцию и поставили бычью связку, а врач посоветовал нагружать ногу ходьбой или тяжёлой физической работой, и я пошёл работать на Трансмаш в кузницу. Через месяц уже нога стала гнуться. А в 1971 году я вновь стал играть за завод, а затем получил приглашение в «Селенгу» (Улан-Удэ), где состав был очень хорошим: Калашников, Кизеев, Дорофеев, Михнов, Самсонов, Изюмцев, Титов. С 12 места команда во втором круге поднялась до шестого. Запомнилась последняя игра в Семипалатинске со «Спартаком», которую мы проиграли 3:4. Судил Валентин Киреев из Рубцовска. Матч уже ничего не решал, поэтому обе команды играли как умели. В команде было 11 человек приезжих в трёхкомнатной квартире и поэтому проблемы эти бытовые не могли не сказаться. Команда начала следующий сезон очень неровно, старший тренер «Селенги» Геннадий Михайлович Неделькин был снят и я вернулся домой, в «Темп» летом 1972 года. Как раз вернулись домой из Новосибирска Захряпин и Ефимов, могла получиться очень сильная команда и на российском уровне по КФК, в Кубке миллионов. Но по существовавшему положению мы не имели права играть, так как не отработали на заводе шесть месяцев.
— Чем вам запомнились тренеры, у которых вы играли?
— Хабаровские тренеры? Владимир Павлович Шпынов – строгий, деспот. При нём соблюдалась жёсткая дисциплина даже теми, с кем он и сам ещё играл: Семёнов, Жидковский, Садовников, Матвеев. Валентин Александрович Николаев – заслуженный мастер спорта, бывший игрок знаменитой команды «лейтенантов», ЦДКА. Играл в то время с Федотовым и Бобровым. Легенда советского футбола. В Хабаровск его «сослали» из Москвы, где он тренировал ЦСКА и команда в 1964 и 1965 годах брала бронзовые медали. В своё время его в ЦДКА называли «бомбардировщиком дальнего действия» за неутомимость и склонность к коллективным действиям – «поднос снарядов». Никого в тренировочном процессе к команде не подпускал, тренировал сам. С вратарями работал, бил им по воротам, мяч с треском летел. Уже старый был, толстый, а ударом обладал очень приличным, хотя и размер ноги у него маленьким был. Поговорить мог, организовать и настроить команду. Наставил на путь истинный Бориса Копейкина, который только благодаря Николаеву состоялся как великий игрок. Борис тоже бил здорово, из стенки люди выпадали после его ударов со штрафных. Видимо, Николаев нашёл к нему свой подход.
— Как он к вам относился?
— Я всё выполнял, ко мне претензий не было. В 1969 году его вернули в Москву и Хабаровск выиграл первое место и выходил в пульку без него, со Шпыновым, но команду готовил именно он. В Москве ему дали новую должность – главного тренера Вооружённых Сил, а в 1970 году – ЦСКА. И команда сразу же стала чемпионом страны спустя 19 лет. Затем работал со сборной СССР. Кстати, в ЦСКА дал рекомендации и вытащил из Хабаровска – Копейкина, который стал лучшим бомбардиром ЦСКА в 1970 году, Поташева. Взял из Читы Оглоблина, а в помощники перетянул из Хабаровска Шпынова. Меня, кстати, тоже убеждал остаться в СКА, а затем забрать в Москву. Но я трезво оценивал свои силы. Что мне там в ЦСКА было делать? Вот Кандалинцева Лёху можно было брать, он не хуже Истомина был, но поехал в благовещенский «Амур» за деньгами, а я в Караганду, тоже за длинным рублём .
— Тогда во всех командах второй лиги одинаково платили?
— В армейских похуже. А так ставки везде одинаковые были 110, 130 и 160 рублей. Всё зависело от доплат, которых в армии не было. Я бы никогда из Хабаровска не уехал если бы платили ещё где-нибудь, у меня и квартира в центре была. В Караганде доплата была на шахте, в Улан-Удэ и Барнауле – на заводах. Если играли с победами, то около тысячи рублей можно было в месяц заработать. Питание, экипировка – бесплатно, за квартиру тогда все платили 10-15 рублей.
— В чём основная причина неудач «Динамо» в 1969 году в первом круге?
— Команда без Брыкина осталась. Подготовка к сезону прошла на низком уровне. В Ялте и Севастополе не было нормальных полей, из-за непогоды месили грязь, мучились, вместо того, чтобы наигрывать новые связки. Нападающие ничего не могли по-большому счёту поделать с высокими защитниками, подбор их был слабым. Турнир на гаревом поле тоже ничего хорошего не дал. Другая игра. Всегда в Кисловодске сборы были, а в Ялте откровенно не получилась. Бегали по этой «царской тропе», дожди чуть не каждый день. Одна физподготовка была. Гаревое поле и одна жижа кругом. Старички могли позволить себе по-тихому хорошие массандровские вина и шампанское по 2 рубля 30 копеек. Думаю, и поэтому тоже где-то немного нам не хватило до побед в чемпионате. Много проиграли игр в один мяч (13). С разницей в три мяча мы проиграли только два раза (Хабаровску и Иркутску).
— Какие у вас впечатления остались от игры Гусарова?
— Геннадий Гусаров – это великий комбинатор, профессор футбола. Играл он конечно здорово и от него многое перешло нашим ребятам .Он и как человек был очень хороший и футболист замечательный. Вся игра на поле была с ним, он все «повязывал» в середине поля. Не пижон, бегал, «пахал» без всяких скидок на возраст и заслуги, которые никогда не выпячивал и даже не подчёркивал. Свои деньги отрабатывал честно. Был всегда с командой. Помню, после окончания заключительного матча сезона в Уфе, Фомичёв с молодёжью улетели домой самолётом, а мы все – старики поехали поездом, двое суток до Новосибирска, а затем до Барнаула автобусом. И Гусаров с нами.
— Когда вы пришли в заводскую команду «Темп», то на ком она держалась в те годы?
— На тренере Анатолии Николаевиче Секриере и нападающем Владимире Боронине. Это главные лидеры «Темпа», ещё Виктор Качаринский. В то время команда только обретала силу, а затем мы играли на очень высоком уровне КФК, выходили в финалы. В Темиртау мы выигрывали до 89-й минуты, у нас гол забил Боронин. А затем с углового нам затолкали мяч в ворота, а в дополнительное время нам забили из положения вне игры. Им судьи помогали сильно. Судья из Москвы Яунзен тогда сказал, что «пенальти я не ставлю», а нам забили из явного положения вне игры – несколько метров, я даже и не побежал. В Воронеже мы вторыми в четвёрке должны были стать, но в игре с Раменским нам поставили пенальти, а с Выборгом не дали выиграть. По-делу проиграли только Воронежу из-за вратарских ошибок и стали третьими. Раменское выиграло у Воронежа и стало чемпионом. А в Выксу в 1972 году меня не взяли, так как не было рабочего стажа.
— Как вы стали тренером?
— Работал с пацанами 1965-1966 годов рождения, но из них никто не пробился дальше, а вот когда Саше Кулакову передавал ребят 1973-1974 годов рождения, то в этой группе был Николай Кашенцев, который затем играл в «Динамо» и в Нижнем Новгороде. Дело в том, что у «Темпа» очень хорошая, сильная команда играла в то время, и попасть в неё было трудно. Даже Витя Рыбаков – талант, а не всегда играл во взрослой команде. В 80-х годах уже проще было, состав был слабее.
— Что можете сказать об игре своего сына – Евгения, который у нас котировался очень высоко и должен был играть и играть в «Динамо».
— Да, он закрепился в основном составе на позиции центрального нападающего, и должен был играть долгие годы, все данные у него были. В 17 лет попал в команду мастеров (он 1970 года рождения), В первой же своей игре с Красноярском забил гол. Это было в 1987 году, а следующий сезон стал для него последним. Нелепая автокатастрофа в центре города, на перекрёстке, не дала ему возможности продолжать заниматься спортом. До сих пор он при ходьбе хромает. Закончил играть в 18 лет…
— Вы сами играли в 70-80-х годах на поле заводского стадиона. Тогда оно было очень жёстким и играть на нём было малоприятно. Ситуация в корне изменилась, когда вы стали директором спорткомплекса. Какие секреты в подготовке такого шикарного поля?
— Секрет простой: нужно работать каждый день и вовремя поливать и стричь его. Короче, хозяин должен быть у стадиона.
