Он принадлежит к славному отряду молодых воспитанников барнаульского футбола, той большой плеяде, что влилась в знаменитую команду «Темп» на рубеже 1960-1970-х годов. Владимир Карингин ещё застал на футбольном поле великих наших мастеров, играл с ними в одной команде.
Карингин Владимир Викторович.
Родился 10 апреля 1948 года в Барнауле. Воспитанник барнаульского «Темпа» (тренер Анатолий Николаевич Секриер). Полузащитник и нападающий «Темпа». В команде мастеров с 1965 по 1969 годы. Выступал кроме «Темпа», в бийском «Прогрессе» (1970 г.) и новосибирских «Дзержинце» и Чкаловце» (1971-1972 гг.). В 1967-1968 годах также играл в дублирующем составе «Темпа». В барнаульских командах мастеров класса «Б» и «А» – «Темпе» и «Динамо» провёл 61 матч.
На поле выделялся большой работоспособностью, склонностью к комбинационной игре, нередко создавал условия товарищам по команде для взятия чужих ворот.
Многократный чемпион края. Бронзовый призёр Кубка РСФСР среди КФК (1975 г.), обладатель Кубка Сибири и Дальнего Востока (1975 г.) в составе барнаульского «Темпа». Работал тренером по футболу в ДЮСШ завода транспортного машиностроения. Окончил школу тренеров при ОГИФК и барнаульский педагогический институт. У него занимались футболом такие в дальнейшем известные футболисты, как Евгений Кашенцев, Валерий Минько, Александр Сорокин и другие. По его стопам пошёл и сын Станислав, воспитавший немало квалифицированных футболистов в «Динамо», где в настоящее время и работает тренером в команде мастеров.
— Владимир Викторович, где вы делали свои первые футбольные шаги, под чьим руководством выросли, как футболист?
— Жил на территории посёлка Осипенко, недалёко от остановки Гущина. Учился в средней школе № 41, в которой учились и другие будущие футболисты постарше меня – Гена Рогаткин, Лёша Некрасов, Володя Капустин, а после меня – Володя Кобзев, Женя Кашенцев и другие. В 11 лет записался в «Темп» к тренеру Владимиру Васильевичу Жучкову, но он тренировал нас недолго, с полгода. Как раз приехал из Кишинёва молодой тренер Анатолий Николаевич Секриер и стал с нами заниматься по-настоящему, интересно. На его тренировки всегда хотелось не то, что ходить, а бежать, так он нас всех объединил.
В старших классах я играл за свою школу № 41. Соревнования проходили среди школ по круговой системе, а финальные игры были на стадионе ВРЗ. Мы их выиграли в решающем матче у школы № 1. В этой команде лидером был Борис Драчёв, а тренировал их известный в городе учитель Владимир Павлович Улько. Потом мы с Драчёвым играли много лет в одной команде, и в дублёрах и мастерах.
— Чем отличался в тренерской работе Секриер?
— Он готовился к каждой тренировке по конспекту, вёл журнал не только посещаемости, но и поурочной работы. Записывал все упражнения, зачитывал цель урока, рассказывал о каждом упражнении: для чего оно нужно, что оно даёт. Во всяком случае я и в дальнейшем не видел, чтобы кто-то так вёл свою работу продуманно и скрупулёзно. Очень любил свою работу, детей, и они тянулись к нему. Все делал осмысленно и целенаправленно. Если кто-то из его воспитанников по каким-то причинам переставал ходить на тренировки, то он обязательно узнавал эти причины и шёл к этому парнишке домой, разговаривал с родителями и в любом случае пытался сохранить его для футбола.
— Но тогда и мало кто бросал футбол. Перед глазами был яркий пример великой команды «Темп», в которую стремились попасть все.
— Конечно. Мальчишка мог не заиграть по-настоящему, как хотелось бы тренеру, не состояться, как футболист, но бросить сам футбол… Что-то я даже не помню таких примеров. Это сейчас: не понравилось – пошёл в другую секцию, в другой вид спорта, к другому тренеру. Сейчас выбор для пацанов огромный, видов спорта, секций – море! А тогда был один Секриер на все команды, всех возрастов. Мы занимались даже и не каждый день, а три раза в неделю. Остальное все время мы играли при школе, во дворах – с утра и до вечера. А по-другому футболиста и не вырастить. Сейчас я уже – дед, вожу внука на тренировки. Это поколение совсем другое: если его на тренировку не повезти, то он сам и не напомнит. Может быть, ещё маленький, не понимает, ответственность не та. Мои родители даже не знали, что я занимаюсь футболом. Это потом они узнали, когда я был в старших классах. В то время редко у кого родители принимали прямое участие в определении ребёнка в секцию, не как сейчас: родители даже больше хотят своего ребёнка куда-нибудь, конкретно, на их вкус, пристроить, и даже вмешиваются в тренерские дела, нередко даже уходят в оппозицию тренеру, потому как считают, что тренер недостоин тренировать их ребёнка, слаб профессионально и поэтому спортивные результаты у ребёнка растут медленно .Сами ездят по другим городам, договариваются, чтобы пристроить сына, проявляют просто недюжинную активность, а на самом деле портят ему и усложняют жизнь.
— Что в ваше время, для ребятишек служило примером?
— Конечно, в первую очередь – тренер – он главный в спорте, именно – детский тренер, не команды мастеров, к которому попадают уже сформировавшиеся спортсмены, со своими способностями, характерами. Детский тренер все это формирует с первых лет совместной работы с ребёнком. Если тренер просто где-то пристроился и отбывает время, то ребёнок это быстро поймёт и уйдёт от такого «специалиста». К сожалению, сейчас у нас самые высокие зарплаты у тех, кто «в поле пашет», а на телефонах сидят: появились всевозможные селекционеры и другие околофутбольные люди, которые пользуются чужим трудом .А детского тренера тем временем грабят, уводя от него все лучшее куда – подальше и оставляют с тем, что пока не выросло.
Во-вторых, большим примером для детей всегда являлись взрослые. В данном случае – тогда была главная команда «Темп», сейчас – «Динамо». Как они играют, каких результатов добиваются, таков и будет главный ориентир. В моё время «Темп» пользовался просто запредельной популярностью. Появился такой кумир, как – Борис Брыкин, на которого народ ходил специально посмотреть, как на артиста. Это был признанный бомбардир. Затем появился полузащитник Николай Перевозчиков, связующий игрок, каких у нас не было «Темп» дважды выигрывал зону. Целый ряд доморощенных игроков был на подходе, и вот на этой волне у болельщиков вырос интерес к своей команде. Если посмотреть старые фотографии, то везде можно увидеть полные, трибуны, хотя билеты стоили недешево – 1 рубль (20 раз можно было на эти деньги проехать в автобусе. Прим. В.Л.). Насильно на трибуны никого не затащишь. Получается, что людям, там на стадионе, было интересно. Не думаю, что они бы пришли в таком количестве, если бы команда играла плохо. Шли, как на артистов.
— А какая-то работа со зрителями велась?
— Тогда интересная практика существовала: перед каждым матчем на стадионе «Динамо» проводилась игра детских или подростковых команд. Обычно это были какие-то важные официальные встречи лидирующих в первенстве города команд или кубковая игра. И, как правило, такие поединки проходили в захватывающей борьбе и оставались в памяти ребят на всю оставшуюся жизнь, а болельщиков они настраивали на боевой лад и трибуны уже задолго до начала основного матча гудели вовсю.
— Замечательная идея и для сегодняшнего дня, была бы также интересна, нужно только захотеть притворить её в жизнь городской федерации футбола.
— Пока у ребитишек самих желания не будет, никто их сейчас не заставит играть в футбол. Одарённому футболисту тоже надо тренироваться. У нас в «Темпе» был такой в юношеской команде одарённый игрок – Саша Гущин, но пропал, хотя многие ему пророчили великое будущее. Это был чуть ли не единичный случай, а сейчас сколько их пропадает! Создаются просто сказочные, тепличные условия: родители покупают всё, что их душа пожелает – бутсы, майки, мячи. На тренировку на машинах возят – туда и обратно. И, как ни парадоксально, в таких условиях, когда всё есть, вырастить футболиста труднее, как вырастить экзотический цветок. Чуть – что не так, и завял. Кто нам такие условия создавал? На тренировку – пешком из посёлка на Трансмаш – не близко. Кеды порвались – бегаешь босиком, пока мать новые не купит. Да и на тренировку пойти, родители считали, что иду на развлечение: пока часть огорода не вскопаю – не отпускали. Вставал рано утром, вскапывал часть огорода и бегом на тренировку, и так каждый раз – пока какое-то задание по дому, по хозяйству, не сделаю, никуда идти нельзя. Так ответственность во мне воспитывали. Сейчас в ответ, наверно, только посмеются: зачем копать, если можно на тренировку не пойти? Пока они маленькие, их силой водят и они думают, что так надо, а вырастут? Сейчас очень сложно даже организовать дикий футбол. Если пацан даже выходит во двор с мячом, то к нему не очень-то и «прилипают» со стороны ровесники: есть другие занятия, не интересно, лучше у компьютера посидеть, да и играть особо негде. Новые дома строятся, а спортивные площадки – нет. Везде все платно, если хочешь спортом заниматься. Футболом заниматься хотят уже не все пацаны. Сейчас и не видно, чтобы во дворах в футбол играли. Другое время. Поэтому, наверное, в футболе сейчас другие подходы, все поставлено на коммерческую основу: какова зарплата? Сколько премия? Сколько заплатят, если выиграем? Это плохо: это путь в никуда. Он не о футболе думает, не об игре.
— А вы о чём думали в 1965 году?
— Когда меня взяли в команду «Темп», я даже о деньгах и не спрашивал. Мне за счастье было рядом тренироваться с кумирами. С 17 лет в команде, все меня знают, на завод утроили, на ставку со временем поставили. Самое главное – хорошо играть, чтобы зрители не свистели. Соревнований по юношам на российском уровне почти не было. Запомнил только, как к нам приезжали ровесники из Красноярска, а затем мы ездили к ним на ответную игру. По итогам двух встреч проиграли и выбыли из сетки розыгрыша. Играли на первенство города. Самые напряжённые игры были с командой ВРЗ, а динамовцы были слабее. Только года через два у них команда стала сильной.
— Вас на сборы команды мастеров в 1965 году взяли?
— В Кисловодск из молодых Фомичёв взял Андрея Кучинского, Бориса Драчёва, меня и Сашу Комарова. Никто в команду не подошёл, но вмешался его величество случай: Володя Усков уехал в Павлодар и на его место на ставку взяли меня.
— А первую игру свою помните в футболке «Темпа»?
— Да, это было в 1964 году в товарищеском матче в Усть-Каменогорске, мне было 16 лет. А в официальных матчах – в 1965 году. Я попал в команду чемпионов – «Темп» два года подряд занимал первые места. Коллектив был очень хорошим, там никто и никогда не кричал на игрока, допустившего ошибку. Борис Брыкин – никогда, Николай Перевозчиков – только на опытных мог повысить голос. Опекал меня именно он, потому что я до этого играл правым инсайдом, а из меня пытались сделать полузащитника. Шефствовал надо мной. Котировался он высоко и против него никто слова не мог сказать. Может быть, из-за этого меня никто и никогда не «шугал». Это было очень важным обстоятельством: старый игрок накричит на молодого и тот уходит из футбола, бросает играть. Но в нашей команде таких не было. Вот в 1966 году, когда в «Темп» вернулся Анатолий Федулов, то он мог и прикрикнуть на кого-нибудь, но и то по делу. Да, были в коллективе недостатки с соблюдением спортивного режима, но на поле отдавались все игре без остатка, без всяких скидок. Очень не приветствовалось отсутствие бойцовских качеств, когда футболист избегал жёсткой борьбы за мяч, трусил. Таких бы презирали, наверно, но у нас их не было .
— С кем в поездках вместе жили в одном номере?
— С Перевозчиковым, он везде с собой брал. Помню, в Душанбе приехали, пошли в бильярдную: в игре в бильярд он в Барнауле котировался очень высоко. Себе взял рюмку коньяку, а я просто с ним пришёл посмотреть. Играл он только под «интерес» – на деньги. Там его никто не знал, обыграл без проблем, забрал деньги и ушёл. В другие игры – карты ли, шахматы – тоже – под «интерес», как Николай Антипович Кунгуров (бывший директор ДЮСШ Центрального района) – хоть в длину прыгать, но за деньги. Очень азартные спортивные люди.
— В 1966 году «Темп» очень здорово играл, долгое время шёл на втором месте, в 1965 году занял третье место в классе «Б», команда играла всегда на победу. В чём сложность игры в таком коллективе?
— Играть в такой команде всегда почётно и ответственно, самое главное – не обращать внимания на общую обстановку, которая может спугнуть молодого игрока. Тогда на Барнаул ходили во всех городах, как на концерт, требовали Брыкина с Федуловым. Когда узнавали, что Федулова в команде нет, а в 1965 году он не играл, то считали себя ущемлёнными: ожидание увидеть мастера не оправдалось. Объявление об участии в матче мастера спорта Бориса Брыкина встречали овацией, было приятно. Цветы часто дарили.
— Когда вас первый раз выпустили на поле?
— В игре с Кемерово (3:0), минут на двадцать. Фомичёв меня всегда выпускал на замену, если команда выигрывала. В 1966 году я много игр сыграл, там нас пять полузащитников было и один кто-то обязательно или болел или пропускал игру, а для меня место Фомичёв часто находил, хотя игроки были и достойнее.
— В поездки всегда брал?
— Всегда, хотя некоторых и не брал, «не видел» их Фомичёв в составе. Запомнились матчи в Политотделе и Красноярске, где мы попали на открытие нового стадиона на 35 тысяч зрителей. А в Политотделе (Ташкенская область) выиграли 4:1, когда никто о такой победе и не мечтал. В этой команде тогда играли москвичи Чистяков, Варламов. Фадеев и другие.
— Кто для вас образцом в игре был?
— Шеф – Николай Перевозчиков: он хорошо видел поле, думал, играл в пас, хлёстко бил по воротам, жесткий был в отборе мяча. Он за собой всю команду в игре вёл, вожак настоящий. Если даже перелом наступал в матче и не в нашу пользу, он брал всю игру на себя и пытался переломить ситуацию. При нём во многом играли на «жилах», из последних сил и выиграли в тот год много матчей.
— До октября 1966 года шли в пятёрке лучших, но чего-то не хватило сохранить достижения…
— Все команды были очень хорошо подобраны по составу, классом были выше. Не хватило мастерства и в концовке чемпионата свежести в игре. В «Темпе» пол-состава – игроки возрастные, на сходе. Поэтому со следующего сезона Фомичёв стал вводить свежие силы. Этому способствовало такое обстоятельство, как введение в розыгрыш дублирующих составов, которые играли накануне основных составов по тому же календарю, что и их главные команды. Я не думаю, что заиграли бы такие молодые игроки, как Ефимов, Галич, Яворович и другие, если бы не было на тот период времени этих соревнований. Ведь как затем трудно стало тренерам работать с резервом после упразднения турнира дублирующих команд в 1969 году. Ничего лучшего, чем такие соревнования, придумать невозможно. Сейчас играют на КФК, но уровень-то совсем слабый. А тогда через эти соревнования Фомичёв и Секриер «прогнали» очень много молодёжи, и меня, в том числе, использовали часто. Где бы мы не играли, отзывы об игре нашего дубля были очень хорошими. В этом заслуга Секриера однозначна.
— За счёт чего команда «Темп» обыграла в 1967-1968 годах более сильные коллективы, имевшие лучший подбор игроков?
— Это уже заслуга Фомичёва, умевшего настроить команду на борьбу, на победу, правильно дать игровые задания. Мы ведь за счёт организации игры и брали очки, не имея высококлассных исполнителей, кроме Брыкина. Все команды, приезжая в Барнаул, считали за счастье «оторвать» у нас ничью, одно очко. В 1967 году угодили в начале сезона в такую «яму» (четыре ничьи и четыре поражения), что оказались на последнем 19-м месте. Впору было растеряться и опытным футболистам, но Василий Сергеевич как ни в чём не бывало изо дня в день вёл свой тренировочный процесс, не видно было паники и у Брыкина с Федуловым. Однако по итогам чемпионата Брыкин забил 21 мяч, а Федулов – 13. Мы после первого круга (16-е место и всего три победы) усилили игру, пришло второе дыхание и финишировали даже лучше, чем год назад – на девятом месте. Секрет был прост – «пахали» все и верили тренеру. У него если биться за победу на поле не будешь, то и играть не будешь. Как бы ты ни играл – хорошо или полезно, но если не будешь все время бегать, бороться за мяч, помогать тем, кто ошибся и потерял мяч, ты у него играть не будешь. У него вся игра была построена на динамике движений. Да, он кое-кому давал поблажки, Брыкину, например. Но того и подгонять не надо было – он тащил всю атаку на себе, как Раздаевы в «Кузбассе». Из ничего забивал удивительные мячи.
Помню, в Хабаровске играем, в основном отбиваемся. Они нас «валтузили» всю игру, а счёт – 0:0. И вот остаётся одна минута или две. Мяч у защитника хабаровчан, наша атака сорвалась перед самой их штрафной площадкой. Борис отвернулся и пошёл потихоньку к центру, а этот защитник решил отдать мяч ногой вратарю, чтобы тот его выбил подальше с рук, к нашим воротам. И, как только он откатил мяч вратарю, Брыкин развернулся и в одно мгновение перехватил, обвёл вратаря и закатил мяч в пустые ворота – всё, победа! Чутьё на голы у него было необыкновенное. Не сказать, что он здорово играл в пас или в отборе мяча как, например, Перевозчиков или Маркин, у него не было такого мощного удара, как у Федулова или того же Перевозчикова, а забивал чаще всех. Шёл в самую «точку», себя не жалел, и выигрывал мяч ногой или головой, и забивал!
Помню один эпизод из его жизни. «Потерялся» дня на два, нету ни на тренировках, нигде, а завтра какая-то важнейшая игра на «Динамо». Фомичёв обращается к Садовникову: «Витя, ты знаешь где он! Бери автобус команды и привези мне его, «любого».
Привозят. Фомичёв посмотрел на Бориса и говорит: «Иди, приводи себя в порядок!» Тот проводит все восстановительные процедуры, на следующий день со всеми вместе тренируется и едем на стадион. Фомичёв в состав Брыкина не ставит, садит на скамейку запасных. Уже середина второго тайма, а счёт – 0:0. На трибунах просто – истерика, кричат: «Брыкина на поле!» Фомичёв никак не реагирует на эти провокации. Но болельщики-то видят Брыкина на скамейке, смотрящего то на поле, то на тренера.
Трибуны начинают скандировать: «Брыкин! Брыкин!» И оглушительный свист и топот – трибуны-то деревянные. Никонец, Фомичёв даёт команду Борису: «Давай, иди, играй, народный герой!» И выпускает его на десять минут, а через пять минут Брыкин забивает головой единственный и победный гол!
— Слышал от кого-то из старых футболистов, что в подобном случае Брыкин просил Фомичёва: «Сергеич, выпусти на поле, сукой буду, если не забью!» Правда, сам Борис Владимирович напрочь это отрицает: «Не мог я так ему сказать!»
— Конечно, он интеллигентный, слова плохого не скажет. Но легенда красивая и имеет право на жизнь.
— Историческая правда должна посторониться перед красивой легендой?
— Где правда, где легенда – не важно. Важен масштаб личности, а он отчётливо виден. Нельзя не заметить. Больше ведь ничего подобного не было – ни до, ни после. Мне повезло, что я играл рядом с ним .
— Как команда встретила известие о передаче её в ведомство ДСО «Динамо»?
— Нас особо никто и не спрашивал: видимо, уже всё решено было. Правда, всю команду принял у себя председатель крайисполкома Георгиев. На этой встрече он поинтересовался: как команда к этому решению относится? Дескать, надо прибиваться к одному чему-то. У команды должен быть свой стадион, реконструкция его заканчивается, на очереди – строительство базы у дач БМК, пансионата. Мы даже не ходили с обходным листом увольняться с Трансмаша, всю команду вместе с группой подготовки перевели в «Динамо».
— В чём причина неудач команды в 1969 году?
— В команде ощущалось, что все мы в ней – люди временные. Всё шло к тому, что будут играть в команде совсем другие. Это просматривалось очень сильно, и Фомичёву дали понять, что его дни в команде сочтены. Работа по комплектованию команды на обозримое будущее велась, стали приезжать из Москвы игроки, известные и не очень. Но все они по своей футбольной квалификации были на голову выше наших и поэтому никто особо не роптал, а ждал своей участи. По тренеру тоже все уже понятно было: мы уже знали, что ему в Москве ищут замену. В такой ситуации Фомичёву было не удержаться, да и большинству местных игроков тоже.
— И вы ушли из «Динамо» в бийский «Прогресс»?
— Да, написал заявление на уход, так как в «Динамо» создавалась новая команда во главе с московским тренером Родионовым. Долгов , Савченко и Ефимов уехали в Рубцовск, ещё человек восемь в Бийск – Метляев, Захряпин, Галич, Яворович, я и другие. Это был 1970 год – последний год класса «Б». Главным тренером у нас был Николай Коцарев, а вторым тренером – Борис Александров. Условия были отличными – ставки, доплаты, премии. Играли неплохо, были и свои лидеры, как, например, защитник Владимир Белов, он затем в «Кузбасс» перешёл. В конце сезона из Владивостока приезжал в Бийск представитель «Луча» на просмотр и пригласил меня в свою команду, обещал квартиру. Владивосток мне нравился, там всегда необыкновенная футбольная атмосфера, много болельщиков и «Луч» в почёте. Но начальник команды «Прогресс» Михаил Руфимович Молдованов забрал у меня паспорт и слышать о переходе не хотел. Году в 1967 или 1968-м я играл во Владивостоке с «Лучом» за молодёжную сборную зоны вместе с Андреем Кучинским, Русановым из «Кузбасса», Кизеевым из Улан-Удэ, Быковым из Омска, Макаровым из Иркутска. А тренером той сборной был москвич Анатолий Михайлович Акимов, работавший тогда в отделе футбола Спорткомитета РСФСР. Хороший получился матч, да и я неплохо сыграл. Может быть, и запомнился приморцам .
— Паспорт – не помеха, при утере быстро восстанавливается.
— Оно так, конечно. Но, когда «Прогресс» приехал играть в Новосибирск, то ко мне подошёл Фомичёв и сказал, что намерен пригласить в «Дзержинец» всех, кто у него из молодых играл в «Динамо». Я попытался ему объяснить, что мне во Владивостоке обещали квартиру, но Фомичёв и этот вопрос обещал решить в течение полугода. Так и получилось, квартиру я получил в центре, в одном подъезде с Юрой Борисовым – капитаном «Дзержинца». Через два года я эту квартиру на улице Крылова поменял на барнаульскую. Играл бы в Новосибирске ещё, но в команде уже никого из земляков не осталось, уехал и Фомичёв.
— А кто был тренером?
— Москвич Алексей Николаевич Костылёв, замечательный душевный человек, ещё до войны работал тренером, но условий особых не было и «Чкаловец» уже разваливался. При нём я и закончил свои выступления во второй лиге. Кстати, он меня не отпускал, но я сделал всё, чтобы он меня освободил. А дело было так. Приезжает в Новосибирск барнаульское «Динамо», где подбор игроков очень сильный, а атаку возглавляет Вшивцев. А у нас не хватает защитников. Костылёв спрашивает: «Кто может сыграть в защите против Вшивцева?» Я говорю: «Давайте, я!» Костылёв (недоверчиво): «Ты? Да разве ты сумеешь?» – «А вы поставьте!»
Сыграл удачно, Вшивцев был нейтрализован, но забил Валерий Белозёрский, и мы проиграли – 0:1. Костылёв зашёл в раздевалку, посмотрел на меня, и так одобрительно сказал: «Ну, ну…» Дескать, не ожидал, что справишься.
Затем приезжает «Кузбасс» – лидер, команда под первую лигу. Один Виталий Раздаев чего стоит, просто вихрь! Костылёв и говорит: «Ну, а теперь что делать будем?» А я отвечаю: «А давайте, я против него сыграю!» – «Ты с ума сошёл!» – говорит Костылев. – «Где ж тебе его удержать? Он мимо тебя, как на мотоцикле ездить будет!» Но поставал… И вот играю против Раздаева, волчком возле него кручусь, то на шею ему сяду, то придержу рукой маленько, по ноге ему неумышленно пнул… Он остановился, посмотрел на ногу, затем на меня, и говорит: «Молодой человек, ты дурак?» Сам Раздаев меня заметил! Я говорю: «Почему это я – дурак?»
— А ты на табло посмотри, там специально для вас всё правильно написано – 3:0! Иди лучше своим впереди помоги, может быть, ещё и отыграетесь…» Ну, я и пошёл, а он в оставшееся время ещё парочку голов нам забил. С тех пор в Новосибирск я больше ни одной игры не сыграл.
Костылев за игру «поблагодарил» и сказал: «Теперь я тебя не держу, езжай куда хочешь…» Вернулся домой и сразу же был приглашён Секриером в «Темп», в заводскую команду. Она тогда гремела на весь край. «Темповцы» как раз выиграли чемпионат края: Александр Комаров, Владимир Боронин, Юрий Батенев, Анатолий Павлов, Виктор Шестаков, Анатолий Сильнов, Владимир Могутов. Помогли им Александр Захряпин и Юрий Ефимов, вернувшиеся из «Чкаловца» ещё летом.
Основным соперником у нас был рубцовский «Вымпел», который тренировал Борис Иосифович Хоменко. Но мы всё время его опережали и становились чемпионами, только в 1976 году проиграли чемпионат, но кубок края взяли.
— А как вы стали детским тренером?
— Сразу же по возвращении из Новосибирска, в 25 лет. Секриер хотя и отговаривал, дескать рано ещё – поиграй, но я настоял и стал играть и работать с детьми. Основными соперниками для нашей футбольной школы была динамовская, мы постоянно с ними играли за первое место. Первый выпуск у меня был – ребята 1963 года рождения. Из них в команду мастеров взяли только Сашу Сорокина, потому как в «Динамо» попасть было сложно.
По-настоящему заиграл у меня только Евгений Кашенцев, он и в сборную республики вызывался, а затем за сборную юношескую СССР играл, минское «Динамо», и много где ещё. Валерий Минько – практически не мой воспитанник, хотя и занимался у меня последние два года перед ЦСКА. Он до этого всё время занимался у Анатолия Карловича Лутца, а затем вся его команда перешла ко мне. Доигрывали все у меня. На зональных юношеских соревнованиях в Ангарске у нас были все шансы выиграть первое место и без Кашенцева. Его забрали в очередной раз за сборную юношескую Союза. Может, его и не хватило. Но у нас команда очень хорошая была. «Сплавили» нас, и хозяева стали чемпионами. Подошёл ко мне Сергей Охремчук, представитель федерации России, я его помню ещё по игре за «Уралмаш», и стал интересоваться Минько. Хотел его взять в сборную РСФСР. Сделал вызов ему. Валера всего одну игру сыграл за эту сборную и его в сборную юношей Союза взяли, где как раз Кашенцев и играл года два. Вот он и помог Валере в становлении футболиста сборной, так как там был уже «китяра» – всех знал. Довольно быстро Минько был приглашён в ЦСКА, где его из полузащитника сделали защитником. Играл он затем все время в ЦСКА. В Барнауле переполох начался, когда Минько в составе юношеской сборной СССР выиграл чемпионат Европы-90 и стал бронзовым призёром юниорского чемпионата мира-91. На присвоение звания заслуженного тренера РСФСР во всю шла борьба между Александром Тимофеевичем Захряпиным и Виктором Михайловичем Волынкиным, у которых он тоже играл в командах. У Захряпина – в сборной школьников края, а у Волынкина в клубной и команде мастеров «Динамо» (три матча), не посылал документов в Москву только я, так как уже не работал тренером считал, что больше всех с Минько работал Лутц. Минько и сейчас к нему заезжает, когда бывает в Барнауле. Насколько я знаю, Лутц документы на присвоение ему звания заслуженного тренера РСФСР и не посылал. Если бы не послали тренеры из Барнаула, то звание это присвоили бы кому-нибудь из москвичей, желающие бы нашлись. Присвоили Захряпину – за подготовку в сборные Союза Кашенцева и Минько.
— Сейчас нельзя себе представить, чтобы бывшие игроки сборной страны играли бы в команде второй лиги, как Гусаров и Вшивцев. А тогда они не один год выступали за наше «Динамо». Почему?
— Их сюда послали дослуживать, им выслуга лет нужна была. Получали неплохие деньги, офицерский стаж шёл. Молодые москвичи приехали сюда за деньгами, у себя на родине они были не нужны. Никто из них затем, кроме Суслова и Леонова, в вышку не возвращался. Но интересные игроки были, как Сергей Жуков, например. Наши ребята рядом с ними быстро росли.
— Что больше всего вас радует в вашей жизни?
— Что есть футбольная династия Карингиных и сын стал тренером, пошёл по моим стопам, воспитал уже нескольких молодых футболистов. Что и мои труды оказались не напрасны.
