Есть такие футболисты, чей талант полностью раскрывается не в родных стенах, а далеко от дома, где нет ни одного хорошо знакомого человека, нет привычных условий и новую жизнь приходится строить самому без чьей-либо помощи. И тем не менее они становятся ведущими игроками и новыми кумирами в совершенно чужой среде: так было с барнаульскими футболистами Сергеем Селиным в Ростове-на-Дону, Валерием Чупиным в Волгограде, Сергеем Кормильцевым, Валерием Минько и братьями Смертиными в Москве, Станиславом Каминским в Алма-Ате и Вадимом Сосулиным в Воронеже.
Вадим Викторович Сосулин. Родился 18 марта 1963 года в Барнауле. Воспитанник барнаульского «Динамо» (тренеры Владимир Васильевич Жучков и Анатолий Карлович Лутц). В «Динамо» играл полузащитником шесть лет (1980-1985 гг.) в 158 официальных матчах забил 32 мяча (из них в 16-ти кубковых матчах забил два мяча). Участник двух международных матчей в составе «Динамо» против сборных команд КНДР и Эфиопии (каждой забил по одному голу). Чемпион зональных соревнований команд второй лиги 1980 и 1981 годов в составе «Динамо» и 1988 года в составе воронежского «Факела». Входил в состав сборной РСФСР, был серебряным призером VIII Спартакиады народов СССР (1983 г.) в составе сборной РСФСР. Бронзовый призер чемпионата РСФСР 1981 года и молодежного турнира «Переправа» того же года. В 1986-1992 г., 1995 гг. играл в воронежском «Факеле» в Высшей, первой и второй лигах нападающим, полузащитником и защитником. Входит в десятку «ветеранов» воронежского футбола, проведших наибольшее число матчей в составе «Факела». Всего провел в «Факеле» матчей, забил 26 мячей. Участник международных матчей в составе воронежцев в Бангладеш, Чехословакии, Польше, Финляндии, Мали, Югославии, Германии. Всего в составе «Факела» провел международных матчей и забил мячей. Работает директором футбольной школы «Факел» (Воронеж).
Возможно ли это только из-за тщеславия и желания жить лучше? Конечно, нет! Только большая, настоящая любовь к футболу, повседневная тяжелая тренировочная работа и, конечно же, талант самих футболистов позволили им обрести известность и спортивную славу вдали от Барнаула, в командах со своей уже сложившейся футбольной историей, где и собственных «звезд» не перечесть.
Вадим Сосулин приглянулся тренерам воронежского «Факела» еще в турнирах «Переправы» в Сочи, в которых он участвовал совсем молодым игроком в составе российской сборной. В 1981 году она стала третьей, хотя конкуренция со стороны других команд республик СССР была жесточайшей.
В 1982 году Сосулин вновь принял участие в этом турнире, а в 1983 году в финале Спартакиады народов СССР, где россияне уступили золотые литовцам в решающем матче. Кстати, был в той сборной РСФСР и воронежский форвард Валерий Шмаров, позднее перешедший в московский «Спартак».
Вадим Сосулин в 20 лет едва не стал мастером спорта СССР, являясь по сути игроком второй лиги. Но Барнаул уже к тому времени заработал своими победами и игроками высокую футбольную репутацию. Через год Вадим привлекается на стажировку в московское «Динамо», и это – большой аванс для молодого футболиста из далекого Алтая!
Начало
Он был очень заметен в барнаульском «Динамо» с ранних лет, начиная с детских команд. Но врезался в мою память такой эпизод, связанный с его игрой в рядовом матче первенства города взрослых команд летом 1980 года.
Динамовцы никак не могли вскрыть оборону соперника и во втором тайме вместо меня на поле вышел 17-летний паренек и первым же касанием послал мяч пушечным ударом в ворота соперника метров с тридцати – гол! «Очень удачная замена», — сказал сидевший неподалеку на скамейке второй тренер команды мастеров «Динамо» Анатолий Николаевич Секриер». «И своевременная», — добавил я, и оба рассмеялись. А еще через несколько дней мы все с удивлением узнали, что Вадика Сосулина тренеры мастеров Фомичев и Секриер взяли в свою команду! Умели же они сходу распознавать таланты! Вот так, сыграв всего один тайм за клубную динамовскую команду, Вадим буквально ворвался в большой футбол. Его неожиданные стремительные рейды с мячом, сила ударов, техничность – все это выдавало в нем почерк мастера и достаточно долго было идеальным оружием для футбольных сражений на зеленом поле.
Долгое время мы не виделись с ним, а точнее с 1995 года, с тех пор, когда я судил матч команд Первой лиги в Иркутске, где местная «Звезда» принимала воронежский «Факел». Тогда удалось перекинуться только несколькими словами. «Играю последний сезон» — сказал он. А в глазах – грустинка…
И вот новая встреча по случаю 50-летия общего друга –Виктора Рыбакова, но уже в Барнауле. Естественно, что удалось поговорить обо всем.
— Вадим, сильно мучить вопросами не буду, но, тем не менее, начнем с детства, когда ты познакомился с футболом.
— В семилетнем возрасте на стадион «Динамо» меня привела мама – Лидия Федоровна, которой я обязан всем в этой жизни. Набор вел тренер Владимир Ильич Сафонов, но большую часть времени у меня наставником был другой динамовский тренер Владимир Васильевич Жучков. Основными нашими соперниками была команда сверстников из «Темпа», в которой выросло много отличных футболистов. Целая россыпь талантов на тот период времени была не только в Барнауле, но и в Рубцовске и Бийске. Ребят 1962-1963 годов рождения охотно привлекали в команды мастеров края «Динамо» и «Торпедо» из-за введенного в то время возрастного ценза.
— Это было правильным нововведением?
— Абсолютно верным: не будь его – еще нескоро бы пробились молодые ребята в мастера. Мне очень повезло, что случилось так, что на поле должны были обязательно выходить двое молодых 18-летних. Что толку, если сейчас во второй лиге играют 30-35-летние футболисты и уже никуда не стремятся, и удивить мастерством уже никого не могут. Думаю, ценз еще вернется обязательно, или вторая лига себя изживет. Не должно быть «болота», все должно меняться. Самым лучшим и талантливым нужно помогать раскрываться в своей команде, а не в чужом городе, где нет рядом родителей, зато множество соблазнов и свободного времени. Разве появились бы достаточно быстро в большом футболе рубцовчане Евгений Зарва, Леонид Ворона, Борис Романюк, Андрей Брылев, Сергей Лущик, Евгений Щиповский, Евгений Крюков. Или бийчане Александр Богатырев и Игорь Солодовников. Конечно, ждать пришлось бы им еще долго, если бы не ценз.
— Сложно ли прошла адаптация в команде мастеров?
— Думаю, что в этом мне помогли ветераны команды – Валерий Белозерский, Сергей Галич, Борис Долгов. Сама ситуация подсказывала, что молодых нужно быстрее обучить и приспособить к условиям игры второй лиги, так как это и будет ключом к успеху. Там, где молодые «выпадали» из состава, команды получали «слабые места» и этим пользовался соперник. Поэтому отношение к нам – «лимитным» игрокам было отцовским, покровительственным. Но, в то же время мы и проходили ускоренный курс обучения. Нужно было соответствовать всем требованиям игрока команды мастеров. Все мечтали играть.
Я даже не почувствовал, что куда-то попал, где я не нужен. Просто попал в футбольную семью, где все объединены одной целью – выигрывать в каждом матче. Это мне очень помогло в становлении, победа – других мыслей в голове просто не было.
— За счет чего тренеры остановили на тебе свой выбор?
— Тренеры – это люди, которые учат играть в футбол. Они – специалисты, им виднее – кого брать в команду, а кого гнать из нее. Значит, они что-то во мне разглядели, если предпочли другим. Но я был уверен, что они все правильно определили, так как я очень любил футбол. Как же они могли этого не заметить? И после тренировок я играл во дворе с ребятами. Жил я около Дворца котельщиков и никогда не чурался того, что рядом не было настоящего футбольного поля. Было бы желание играть всегда! Тренировочного времени мне было недостаточно. Мне всегда казалось, что я достоин большего, чем я имею и что умею. Хотелось достичь всегда значимого. Не знаю удовлетворен ли я всем достигнутым, но знаю другое – у меня очень много друзей и поэтому душа у меня на месте.
— Поменялись времена и взаимоотношения в командах профессионального уровня остались к молодым прежними?
— Никогда честь и достоинство молодого игрока я не унижал, потому что сам прошел эту школу и никто меня даже не пытался как-то принизить по отношению к себе. Я это помнил и ценил. Может быть и я внес свою лепту в то, что рядом со мной вырос член сборной России Александр Щеголев, с которым много проживал в одном номере, когда мы вместе играли за «Факел».
— Что самое яркое отложилось в твоей памяти?
— Самое яркое – это мои тренеры. Очень многое мне дал тренер нашей юношеской команды Анатолий Карлович Лутц. Настоящий профессионал, который и вывел меня в мастера. Хотя многому я научился у такого опытного тренера и настоящего психолога, как Владимир Васильевич Жучков. Сейчас сам работаю в воронежской футбольной школе «Факел» и стал понимать, как сложно воспитать молодого одаренного футболиста.
До моего прихода на должность директора, школа никому была не нужна: тренеры по пол-года не получали зарплату. Пришлось уйти всем коллективом из структуры футбольного клуба «Факел» под крыло областного спорткомитета, и качество работы сразу же изменилось к лучшему, потому как появилось ощущение, что мы кому-то нужны, не из-за денег даже. Все наши тренеры – не только бывшие игроки «Факела», а и его воспитанники, сами прошли его школу, и им не безразлично, что будет с воронежским футболом, имеющим огромную и славную историю. Есть всеобщее уважение друг к другу и поэтому уже сейчас видны результаты труда: по итогам 2011 года мы передали пять человек в дубль и двоих в основной состав «Факела». В свою очередь футбольный клуб «Факел» выполняет все свои обязательства. Мы каждый год школьными командами выезжаем за границу для того, чтобы дети не только там поиграли, но и увидели другой мир. Может быть, во взрослой жизни им больше и не удастся этого сделать, а память об этом останется. Хоть какой-то толчок в жизни эти поездки, пусть и за бюджетные деньги, в чем меня многие упрекают, но это даст. Хуже от этого человек не станет, а только лучше.
— Что больше всего тебя поражало во взрослом футболе?
— Болельщики. Когда выходишь играть перед полными трибунами, то за спиной крылья вырастают. Пусть чего-то и не умеешь, но перед такой массой народа плохо играть все равно не сможешь, а сыграешь на пределе сил и возможностей. Пусть не сразу, но мастерство придет, а чувство окрыленности поможет раскрыть талант. От тренера много зависит – верит он в тебя или нет. Я пришел в команду Фомичева, очень жесткого, но справедливого тренера. В чем-то я сейчас могу с ним и не согласиться, особенно с принципами ведения игры, но результата-то он добивался, и из молодых футболистов растил настоящих мастеров. Он старался, прежде всего, отодвинуть игру подальше от своих ворот и заставлял играть именно так и не иначе. Переводить мяч на чужую половину, а там уже мы его должны были «подъедать», что достанется. Мне же хотелось более конструктивного развития атаки, чтобы все в ней участвовали, начиная от вратаря и заканчивая у чужих ворот нападающими. Кто его знает, может быть, мы тогда и не занимали бы первые места, если бы играли, как я хотел. Поэтому тренерские решения я никогда не обсуждаю.
— Какой матч при Фомичеве тебе больше всего запомнился?
— Чемпионский, в Ангарске, когда мы сыграли вничью – 0:0. Когда сам приносишь себе результат, какой хотела вся команда, и он есть на табло, а ты – непосредственный участник этого события и тоже что-то сделал, — это непередаваемая гордость от содеянного. Труднейший матч и проигрывать было нельзя. Когда уже и сил нет, кричишь на скамейку запасных: «Сколько осталось?» А тренер говорит: «Потерпи еще пять минут!» Это ведь на всю жизнь запомнилось.
— А как Фомичев переживал трудности в матчах?
— В себе все хранил, но вида не показывал, а тут не сдержался, когда игра закончилась – заплакал. Я такое в первый раз увидел и тоже слезу пустил. Такого больше никогда не испытал, хотя вместе с «Факелом» из второй лиги в сложнейшем переходном турнире в первую лигу поднимались. Успех более значимый, а тот в 1981 году больше запомнился. По снегу в кедах играли, так надежнее было, и добились своего.
— А какие ощущения были, когда ты играл за барнаульское «Динамо» в товарищеском матче против сборной Эфиопии?
— Что я играю не за «Динамо», а за свою страну. Конечно, праздник.
— С кем комфортнее было играть здесь в полузащите?
— С теми, кому комфортно было играть со мной. По пониманию игры мне ближе всех был в средней линии Борис Долгов. А вообще в «Динамо» тогда случайных людей не было.
— Ты очень рано попал в сборную России, играл в турнирах всесоюзного масштаба…
— Да, участвовал во всех динамовских турнирах, в финале Спартакиады школьников, дважды во Всесоюзных турнирах «Переправы», в финале Спартакиады народов СССР, после чего привлекался на стажировку в московское «Динамо» в 1984 году.
— Расскажи о «Переправе», чем она запомнилась?
— В 1981 году меня пригласили на этот турнир в Сочи играть за сборную РСФСР. Турнир этот проводился среди сборных молодежных команд союзных республик, Москвы и Ленинграда среди футболистов не старше 19 лет. Надо сказать, что я в тот год в «Динамо» играл по лимиту без замен, опыт приобрел хороший, в Сочи ехал без всяких сомнений, в себе ощущал уверенность. Турнир этот был ежегодным и четвертым по счету, играли в нем молодые игроки из первой и второй лиг, а лучшие приглашались в команды высшей лиги, «переправлялись». Поэтому и турнир так назывался. Наша команда РСФСР, хотя ни разу не выигрывала первое место, но считалась претендентом. В подгруппе мы обыграли сборные Таджикистана – 3:1, Киргизии – 1:0 и Литвы- 1:0. У нас крепкая команда была: Черчесов из Орджоникидзе, Буланов из Калининграда, Смирнов из Комсомольска-на-Амуре, Роговский из Курска, Романюк и Манасян – из Рубцовска, Кранатов из Саранска, Бородюк из Вологды, Савельев из Казани, Калайчев из Калуги. Кстати, Боря Романюк вошел в символическую сборную «Переправу». В дальнейшем играл за СКА (Ростов-на-Дону) и кемеровский «Кузбасс».
Очень интересный турнир. Опытные тренеры смотрят на таланты и помогают им раскрываться. Кто-то до этого турнира играл не всегда в основном составе, кто-то не на своем месте, кого просто не рассмотрели, а теперь он уже нарасхват.
Тренировал нас Николай Смирнов и под его руководством игра нашей команды смотрелась очень хорошо. Нам был вручен переходящий приз «Атакующий стиль» за сыгранность, разнообразие в ведении атакующих действий. Старший тренер молодежной сборной СССР Валентин Александрович Николаев даже сказал, что никогда и не думал, что на таком турнире могут быть такие интересные игроки.
Бывали случаи, что тренер привозит своих игроков в сборную и тут же присматривает для своей команды чужих игроков, а в итоге у него переманивают собственных. Некоторые тренеры специально не командировали перспективных футболистов, чтобы их не «увели». Поэтому в нашу сборную РСФСР не «доехали» Мхитарян из Воронежа, Антонов и Секинаев из Орджоникидзе, Заздравных и Груничев из Ставрополя, хотя на сборах они были.
— «Но шила в мешке не утаишь!» Все равно заберут, если будет нужен команде рангом выше.
— Конечно. Не удержишь ничем, если футболист перерос свою команду. Тренеры ведь на сборников уже по-другому смотрят. Они приобретают не только игровой опыт таких турниров, но и «вес». Дороже становятся, бывает, что и в разы.
Проиграли мы в полуфинале украинцам после нулевой ничьей только в серии послематчевых пенальти. Бородюк и Манасян не забили, а украинцы забили три пенальти подряд. Затем они в финале обыграли белорусов – 2:1, а мы взяли «бронзу» в матч с Арменией – 1:0. В общем у всех футболистов была возможность себя показать, а у тренеров – их посмотреть. Многие подписали контракты.
— А чем отличался следующий турнир «Переправы» в 1982 году?
— Он повзрослел. Можно стало играть и 20-21-летним футболистам. Запретили играть заявленным за команды не только высшей лиги, но и первой. Играли только из второй лиги в КФК. Думаю, что все правильно сделали: не все ведь могут в 18-19 лет физически соответствовать взрослым, так как кому-то нужен еще год, чтобы возмужать. Тренером у нас был Владимир Михайлович Ивашков. В своей подгруппе мы обыграли сборные Узбекистана – 2:1, Литвы – 3:0 и Эстонии – 1:0.
В каждой игре без гола не уходил с поля барнаульский динамовец Виктор Рыбаков, которого все специалисты футбола не могли не заметить. Он был вездесущ, играл с огоньком, очень хорош был в завершении наших атак. Не случайно тренер московских торпедовцев Борис Алексеевич Батанов пригласил его в команду. Тогда еще в еженедельнике «Футбол-хоккей» написали, что, дескать, если Рыбакова пригласят в московское «Торпедо», то он готов туда идти пешком». Это недалеко было от правды, так как характер и любовь к футболу своего друга я очень хорошо знаю.
В полуфинале мы проиграли с пенальти армянской команде 0:1, а в матче за бронзовые медали мы сыграли с белорусами, омич Арайс забил гол, он у нас капитаном команды был. Еще в первом тайме мы могли увеличить счет, но удар Леонидова с пенальти отразил вратарь Андрей Гришин – воспитанник нашего барнаульского тренера Анатолия Карловича Лутца. Андрей Гришин, Володя Раззамазов и Эдик Мок учились в минском спортинтернате и были там на хорошем счету, позднее вернулись в Барнаул и играли за «Динамо».
Во втором тайме нам забили гол и игра закончилась вничью. В серии пенальти долго били без промаха – до седьмого удара, но затем наш Поспелов промахнулся, а белорусы забили и заняли третье место, а мы – четвертое. В финале москвичи победили армянскую команду – 3:0. В сборную «Переправы» тренеры включили омича Владимира Арайса. Нас с Рыбаковым тоже взяли на заметку. Уже приходило ощущение собственной значимости.
— И вершиной твоих юношеских достижений стала VIII Спартакиада народов СССР, которая проходила в Москве в 1983 году?
— Да, была редкая возможность стать в двадцать лет мастером спорта СССР. Это звание присваивалось только за первое место. Играли футболисты 1963-1964 годов рождения, т. е. не старше 20-ти лет, лучшие в своих республиках, Москве и Ленинграде. Для меня это был великий праздник! Мы попали в подгруппу, где играли команды Москвы, Киргизии и Казахстана.
В сборной РСФСР играли такие затем известные футболисты, как Заздравных, Шмаров, Подружко, Еременко, Кожанов, рубцовчанин Евгений Крюков (второй вратарь) и др. Тренировал нас Анзор Амберкович Кавазашвили. Первый матч мы сыграли вничью (0:0) с москвичами на стадионе «Локомотив». Они считались фаворитами: Шишкин, Галямин, Землин, Русяев, Буланов, Аргудяев, Гречнев, Каюмов – почти все играли в сильнейших московских клубах высшей лиги. Видимо, мы «перегорели», могли сыграть лучше, хотя москвичи не реализовали свои моменты. Затем мы обыграли киргизов – 3:0 и вырвали ничью у казахов – 0:0. Это дало нам второе место в подгруппе вслед за Москвой и выход в рязанскую группу, где нам предстояли очень сложные матчи с Украиной, Белоруссией и Молдавией. Первый матч с Молдавией, выигравшей в своей подгруппе первое место у Грузии и Таджикистана (с Ленинградом была ничья). Мы выиграли со счетом 1:0, затем была определяющая игра с Украиной, которая до этого громила всех подряд: узбеков – 4:1, армян – 4:0, азербайджанцев – 3:0, белорусов – 3:0… Состав украинцев был очень сильным – Кузнецов, Литовченко, Протасов, Яковенко, Михайличенко, Петров – будущие звезды. Уже тогда заметно выделялись. Но мы их обыграли со счетом 1:0, а затем сыграли 1:1 с белорусами и заняли первое место в группе и вышли в финал на Литву. Думали и ее победить, но…
— А как так получилось, что футболисты из второй лиги играют на равных с футболистами, которые играют в высшей и первой лигах и многие из них входят в различные сборные СССР?
— Мы постоянно играли в своих клубах второй лиги по цензу много игр, они же далеко не во всех матчах, а чаще в дубле, где пацаны. Поэтому мы брали выносливостью, были лучше готовы к борьбе и это в конце концов давало преимущество во многих игровых эпизодах и приносило победы. По своей игровой квалификации украинцы были выше всех и может быть, это настраивало их на благодушный лад, но в игре с нами они явно не угадали и проиграли. У нас настрой был запредельным, поэтому и добились своего и вышли в финал на литовцев. Игра состоялась в Москве на Центральном стадионе имени Ленина – в Лужниках. Я играл в стартовом составе больше часа, а затем меня заменил Заздравных.
— Чем отличалась игра литовской сборной?
— Во-первых, высокой игровой дисциплиной. У них нет такого, чтобы футболист не «отработал», если потерял мяч. Если защитник играет в борьбе с нападающим соперника, то ведет борьбу до конца, вцепившись как клещ: лишь бы отобрать мяч и отдать его партнеру. Нападающие действуют также на своих местах, либо смещаясь, исходя из игрового момента, и бьются за мяч до конца. Поэтому литовцы на последних минутах забили голы грузинам и москвичам, что и принесло им очки. Нам они забили гол в начале второго тайма и тоже довели матч до конца по своему сценарию. Первые таймы они проводили очень старательно и строго, что в средней линии, что в обороне. Во вторых таймах, казалось, отдавали инициативу и создавалось мнимое впечатление, что они уже устали, но затем они использовали пространство поля для быстрых контратак и забивали гол. Мы получили такой же неожиданный гол после того, как сами могли забить, но их вратарь «потащил» мяч из-под перекладины ворот, а после нашего углового последовала контратака и мяч оказался в воротах – 0:1. В оставшееся время литовцы спокойно перевели игру в удобное для себя русло и вырвали победу. Мы для них оказались наиболее неудобными соперниками.
— Выступления посчитали успешными для сборной РСФСР?
— Литовцам за победу в Спартакиаде присвоили звания мастеров спорта СССР, нам – кандидатов в мастера и серебряные медали. Выше сборная РСФСР никогда больше в Спартакиадах не поднималась. Это был ее пик.
— Твой переход в воронежский «Факел», команду первой лиги, состоялся однако не сразу: в 1984 – 1985 годах ты продолжал играть за барнаульское «Динамо». Учился в пединституте и никуда уезжать не думал.
— Я человек домашний и на переезды не соглашался, но расти нужно было, когда-то новая ступенька обязательно должна быть. В 1986 году я пришел в «Факел» на место будущего олимпийского чемпиона (1988 года) Виктора Лосева, играть правым защитником, который ушел в московское «Динамо» — тоже человеку нужно было расти, он на четыре года постарше меня был. Главным у нас работал знаменитый торпедовский тренер Виктор Семенович Марьенко. Он меня и учил настоящему футболу. Первый же сезон в «Факеле», считаю, стал одним из лучших в моей карьере. Играл почти без замен.
— Трудно было адаптироваться в новой команде, которая только что вылетела из высшей лиги и считалась фаворитом в первой? Тяжело было перестроиться?
— Подбор игроков, конечно, был посильнее, условия лучше, а сам переход был безболезненным. В барнаульском «Динамо» тоже играли высококлассные футболисты, но мне кажется, что никто тогда особенно не старался создать им условия, чтобы они чувствовали, что нужны именно здесь.
В «Динамо» была целая россыпь талантов – Александр Богатырев, Виктор Рыбаков, Евгений Смертин, Евгений Зарва, Влад Яркин и др. Команда переросла вторую лигу и по игре, и по подбору игроков, а в первую лигу не выпускали, очков лишались часто из-за предвзятого судейства. До первого места были недалеки по игре, по очкам же мы не соответствовали занятому месту. Команда нужна была только болельщикам.
— Вадим, а почему бы вместе с командой не дорасти до первой лиги? Обязательно нужно уходить в расцвете сил и лет в более сильные клубы? Исходя из этой логики наше «Динамо» никогда не войдет в элиту российского футбола…
— Для этого не было предпосылок никогда. Во всем виновата система организации футбола в стране. Если раньше футбол был игрой, то сейчас это большая индустрия и чей-то бизнес. В советское время барнаульский футбол был близок к первой лиге по подбору игроков и игре, но в центре его не видели в упор, пользовались только его игроками, а команда там была не нужна – «выходили» или выводили других. Но были примеры команд, которые нужны были местным властям, как «Уралмаш» в Свердловске, «Кузбасс» в Кемерове, «Звезда» в Перми, «Ротор» в Волгограде, «Факел» в Воронеже. Для них создавались условия, ставились задачи и они решались. В союзных республиках тем более. Сейчас все зависит от руководителей регионов: захотят – завтра же команда будет в первой лиге, и таких примеров сколько угодно. Есть и обратные примеры, когда футбол воспринимается как что-то несерьезное, затратное и пустое, и поэтому таланты оттуда уезжают еще детьми.
— В Воронеже все обстояло по-другому.
— Конечно. Совершенно другие возможности, цели и задачи. Чувствовалось, что команда «Факел» нужна всем. Даже, когда мы вылетели во вторую лигу на один сезон, было сделано немало, чтобы вернуться в первую лигу. Я помню это противостояние с «Уралмашем» и «Буковиной» в переходном турнире, собственный решающий гол с пенальти в Свердловске, когда мы выиграли 1:0. Тогда у нас в начале второго тайма удалили с поля главного бомбардира Виктора Пимушина и мы играли на контратаках. В одной из них Володя Муханов вывел мячом один на один с вратарем «Уралмаша» Сашу Минаева, но его сбили – пенальти я забил. Так в меньшинстве и выиграли.
В первой лиге нас в 1989 году стал тренировать Анатолий Федорович Полосин и мы сразу же стали бороться за первое место с ЦСКА и «Гурией», но во втором круге был спад и мы заняли пятое место и в последующие годы до самого развала Советского Союза играли неплохо. В 1992 году играли в Высшей лиге.
— С кем пришлось поиграть в «Факеле» в советское время?
— Со многими великими футболистами, как, например, Виктор Пимушин, Николай Васильев, Владимир Муханов, Валерий Шмаров, Оганез Мхитарян, Александр Минаев, Валерий Карпин, Олег Караваев, Александр Щеголев и многие другие.
— Караваев – это бывший вратарь сборной Латвии?
— Да, и сын барнаульского вратаря Бориса Караваева. Шмаров и Карпин играли в московском «Спартаке», Васильев – в «Торпедо».
— Где чаще всего приходилось быть за границей?
— Каждый год по два раза выезжали в Чехию: Воронеж и Брно – города-побратимы. Три года жил в Германии и играл в рабочем клубе Кельна. В барнаульской школе я изучал французский язык, а в Германии взял в руки словарь и стал учить немецкий.
Кстати, у них в учебниках по истории ничего нет про вторую мировую войну, что они воевали с русскими. Я им рассказывал подробно про начало войны, как фашисты начали ее без объявления, про Сталинград, Курск, концлагеря, про геноцид. Они не верят! Говорят, что такого быть не могло! Я сначала спорил с ними, а потом понял – не нужно им все это, не хотят они этого знать, так им проще. Зато интересуются нашими нецензурными выражениями, пытаются понять их значение. Мы иногда в игре их употребляем, не вдаваясь в смысл сказанного: так, для выплеска эмоций, «выхлопа». А им надо знать точное толкование слов. Ну, я и объяснил все, как есть. Они все в шоке: это же постоянно на поле драки будут! Ну вы, русские, дикари! Ну, вот, говорю, а вы хотели научиться материться по-русски, вам нельзя! Мы-то не вникаем в смысл сказанного…
У них в футбол играют по системе «осень-весна» и времени свободного много было. Довольно быстро выучил язык и стал общаться с немцами на любые темы. Там кроме меня, были еще русские, но язык они не учили, и к ним местные относились неважно, а ко мне хорошо. Можно было получить вид на жительство и остаться там, но мне эта рутина не нравилась: каждый день и неделю все как по учебнику – одно и то же. Развлечения тоже. В субботу собрались пива попить, в воскресенье все спят. Пиво – хорошее, вопросов нет, а вот соблюдение всех этих норм и правил утомляет. Так и хочется что-нибудь нарушить! Не для меня все это. Вернулся в Воронеж.
— Говорят, что после Кельна тебе предлагали продолжить футбольную карьеру?
— Уходить нужно из футбола вовремя, чтобы о тебе память хорошая оставалась. А когда будут вспоминать, что ты играл в тридцать лет по 10-15 минут, то это – не уважать себя из-за денег. У меня уже лишний вес был и другие планы. Не все сбылось, но кое-что получилось.
— В «Динамо» ты достаточно много для полузащитника забивал, запомнился какой-то невероятный гол, забитый тобой?
— В 1981 году мы играли в Рубцовске с «Торпедо» и нам была необходима победа, турнирная ситуация обязывала. Назначается штрафной удар в сторону ворот рубцовчан, а до ворот далеко – метров 35, если не больше. Наш защитник Сергей Галич и говорит: «Иди, бей!» А вратарь торпедовцев Женя Крюков кричит своим игрокам, чтобы они стенку не ставили – далеко, да и без стенки видно мяч лучше. Я разбежался и ударил, сколько сил было – мяч попал в перекладину и отскочил в землю, а затем вновь в перекладину и только потом уже очутился в воротах – гол! Затем в Сочи встречаемся с «Торпедо» и я Крюкову говорю: «Стенку будешь ставить?» А он мне: «Да пошел ты…» Обиделся на меня за гол. А вообще не только голы получались, а даже сезоны.
В 1984 году забил за «Динамо» 12 мячей, больше только Зарва – 18: летело все, что угодно. Просто какая-то «пруха» сумасшедшая, невероятные голы забивал. Секрет простой – мы много тренировались, готовили себя к последующей футбольной жизни. Тренировал нас самый жесткий тренер алтайского футбола – Василий Сергеевич Фомичев.
— И все-таки тебе как-то надо было в жизни определиться, а воронежскому футболу ты был нужен?
— За три года в Германии многое что изменилось и я решил попробовать себя в бизнесе, брал кредиты, пытался развернуться, но для этого нужен даже не стартовый капитал, а связи и особый склад ума. Четыре года промучился, хотя, чтобы понять, что это не мое, можно было и раньше. Хорошо, что все изменил и вернулся в футбол – кроме него, все равно ничего не умею. Сейчас работаю с удовольствием, есть удовлетворение и гордость, что занят важным делом.
